Валерий Вайнин - Убить Змея

— Да, — кивнула она, — вероятно, это кто-нибудь из отвергнутых поклонников. Просто я трусиха и считаю разумным подстраховаться. Однако не более, чем на триста долларов. Это примерно половина от моего заработка.

— Вы работаете? — удивился Глеб. — Фотомоделью небось?

Щеки ее вспыхнули, будто от оскорбления.

— Нет, мистер Брюс Ли. Я всего лишь перевожу с английского техдокументацию на холодильники, унитазы и прочую дребедень. Вы разочарованы?.. Можете поверить, что триста долларов — существенная брешь в моем бюджете.

Глеб в досаде хлопнул себя по бедру.

— Вот же блин! Ведь для кармана вашего дяди это блошиный укус! А мне, Дарья Николаевна, извиняюсь, бабки нужны!

— Неужели? А вы подайтесь в фотомодели. Там вашего образования хватит.

— Можете подкалывать сколько влезет: я, конечно, не Ален Делон. Но подставлять свою задницу за копейки… экскюз ми.

— Боже, какие познания! — Она достала из пачки сигарету, чиркнула зажигалкой и закурила. — Значит, вы отказываетесь?

Глеб вздохнул.

— Я должен подумать.

— Попытайтесь, вдруг получится.

— Уж как-нибудь. Хоть я и не так умен, чтобы переводить инструкции к унитазу.

Бородач хмыкнул, уткнувшись в бумаги. С грацией пантеры Даша прошлась из угла в угол.

— Ваш ответ мне нужен сию минуту, — проговорила она сухо. — В девять вечера у меня встреча.

Глеб отогнал от лица табачный дым.

— Даже не знаю…

— Ладно, — резко произнесла она, — я согласна платить вам пятьсот.

Глеб улыбнулся до ушей.

— Ништяк! Совсем другой базар!

— Но вы должны вернуть Виталию Петровичу его деньги.

— Само собой. Раз пошла такая пьянка… Во сколько за вами заехать?

— В полдевятого. Сможете?

— Нет проблем. Хотите, покажу фокус?

Она как бы ненароком выдохнула сигаретный дым ему в лицо.

— Прямо жажду.

Глеб помахал руками возле ее пышных пепельных волос, делая вид, будто что-то из них извлекает.

— Угадайте, что у меня в кулаке! — жизнерадостно предложил он.

Бородач, оторвавшись от бумаг, посмотрел на него с любопытством. Даша неторопливо притушила сигарету в пепельнице.

— Маслина, — произнесла она с ехидцей. — Больная черная маслина.

— Угадали! — объявил Глеб, разжимая кулак. — Ешьте на здоровье!

Он протянул ей маслину величиной с крупный чернослив. Даша растерянно взяла, понюхала и пробормотала:

— Не помню, я загадывала с косточкой или без?

— С косточкой, — заверил ее Глеб. — Чтобы сплюнуть ее в лицо тому, кто мало образован. Не все же только дым пускать.

Дашины щеки вспыхнули. А бородач миролюбиво поинтересовался:

— Как вам это удалось?

— Простейший трюк, — отмахнулся Глеб. — Матрос один научил.

Даша хищно сощурила глаза.

— Как его звали? Может, адмирал Нельсон?

— Нет, — покачал головой Глеб. — Нельсон, судя по всему, предпочитает ваше общество.

— Вы забыли добавить «блин», — с комичной серьезностью подсказал бородач.

Глеб развел руками.

— Со мной бывает. От застенчивости. — Он шагнул в прихожую, надел куртку и приоткрыл входную дверь. — Буду в полдевятого, Дарья Николаевна.

Дверь за ним мягко закрылась.

— Придется потерпеть, — вздохнула Даша. — Ничего лучшего у меня пока нет.

Бородач посмотрел на нее с усмешкой.

— Если мозги атрофировались, кулаки не помогут.

— А чего ты ждал от этого самородка? — Даша положила в рот маслину. — О-о! Вкусно!

Бородач стал собирать со стола бумаги и складывать в папку.

— Дуська, — проговорил он, — я имею в виду твои мозги. В последнее время ты редко их упражняешь.

Даша перестала жевать.

— Илюша, эту косточку я сплюну в тебя! Что было не так?

— Да всё. Твои наскоки насчет образования, твой просветительский зуд… По-моему, он прекрасно осведомлен, кто такой Ли Бо, и был весьма удивлен, что ты также в курсе.

— Брось, — растерялась Даша.

Илья аккуратно завязал на папке тесемку.

— Ты не обратила внимания на перепады в его лексике? Похоже, он над тобой слегка издевался.

Щеки Даши покраснели.

— Это почему же?

— Да потому что ты с твоей внешностью, по всем канонам, должна быть законченной кретинкой. И надо сказать, в этот образ ты почти вписалась.

Даша нервно извлекла из пачки сигарету и вновь закурила.

— Ну-ну, не совсем, не совсем… — пробормотала она. — В какой-то момент я тоже что-то почувствовала.

Илья улыбнулся.

— Мазл тов! [1] Поздравляю! ( идиш ). Не все еще потеряно.

— Гольдберг, сейчас врежу! Ну и… зачем, по-твоему, он разыгрывал эту комедию?