Нэнси Холдер - Воскрешение

Чувствуя, что Николь тоже нужна поддержка, Ричард обхватил дочь за плечи.

— Зороастризм — древнейшая в мире религия, имеет магические корни, — объяснила Анна Луиза. — Многие считают, что библейские волхвы, пришедшие поклониться новорожденному Иисусу Христу, были зороастрийскими магами. Волшебниками. Астрологами. Поэтому они знали о взошедшей на востоке звезде.

— Кельн, — тихо пробормотала Николь и, заметив обращенные на нее взгляды, пояснила: — Их мощи хранятся в соборе, в золотом реликварии.

— Всех трех? Большой, должно быть, ларец, — заметил Томми.

— Члены Материнского ковена, и я в том числе, полагают, что младенца Иисуса посетило не трое волхвов, а больше, — продолжала Анна Луиза, усталая и немного испуганная. — Традиционно считается, что волхвов трое, потому что в библейских сказаниях упомянуты лишь три подношения: золото, ладан и смирна. Но людей, как и даров, могло быть больше — ведь волшебные подарки невидимы. Скрыты от посторонних глаз.

Томми, скривившись, хмыкнул:

— Хотел бы я знать, где скрыты останки герцога Лорана. Может, если их уничтожить или наложить заклятие...

Неожиданно заговорила Шептунья:

— Поздно... Прошлое изменилось. Если герцога Лорана не остановить, он победит.

Все взоры обратились к кошке.

— Ты кто? — спросила Николь.

— Посланница Богини. Я тоже ищу Холли Катере. Она принесла в жертву духа-помощницу — Гекату, — Шептунья взглянула на кошку-зомби, — Увы! Прислужница

Геката недовольно заурчала, в комнате повисла тишина.

— Ты и пальцем не тронешь Холли! — запальчиво воскликнула Аманда. — Мы тебя к ней на пушечный выстрел не подпустим.

— Нет, разговор предстоит по другому поводу, — отозвалась Шептунья, — Мне нужна сила. Время изменено. Она должна помочь вернуть все на свои места.

— Холли сейчас с герцогом Лораном. С ней еще двое... — дрожа, проговорила Аманда.

— Знаю, знаю. Ведьмаки-христиане Пабло и Арман, — кивнула кошка.

— Нужно их спасти! — Девушка решительно тряхнула головой.

— Или хотя бы остановить, если их заколдовали,- добавил Ричард.

Воцарилось молчание — уж слишком пугающим казался такой поворот событий.

— А что с Илаем и Жеро? — поинтересовался Томми. — Вы, случайно, не встретили братьев — колдунов?

— Жеро — нет, только Илая, — Умолкнув, Анна Луиза отвела глаза.

Сердце Николь болезненно сжалось: похоже, скверные новости еще не закончились.

— Садитесь, я принесу горячего чая, — раздался в тишине голос Ричарда.

Гостья сняла пальто, все расселись. В комнате повисло гнетущее молчание: не из-за рассказанного, а из-за недосказанного. Ричард осторожно передал чашку; сделав пару глотков, ведьма отставила чай в сторону и откашлялась.

— В Мумбае мы с Филиппом натолкнулись на Илая. В общем, завязалась драка. Они упали в озеро... и не выплыли обратно.

Николь напряженно сверлила ее глазами.

— Что значит «не выплыли»?

У Аманды брызнули слезы, Томми с Ричардом сидели как громом пораженные.

— Что это значит?! — закричала Николь.

Оуэн зашелся плачем.

— Скорее всего, они утонули, — проговорила Анна Луиза, в глазах ее мелькнула жалость.

— Идиотское проклятие! — выпалил Томми.

Тем, кого любит ведьма Каор, суждено утонуть...

Николь затряслась. Ричард забрал у нее ребенка.

Филипп с Илаем погибли.

Джеймс убит.

И все же в глубине души она чувствовала, что отец явится к ребенку...

— Помогите... — медленно оседая, прошептала девушка, — и все потонуло в крике.

Спустя несколько минут Николь очнулась на диване. Над ней склонились встревоженные лица.

«Оуэн, Оуэн, увезти бы тебя подальше... от окружающего кошмара, — с отчаянием думала она, — Не такая жизнь тебе нужна! Мы уедем, уедем далеко-далеко...»

Впрочем, было яснее ясного, что мечта ее несбыточна. Филипп с Илаем погибли... Невыносимо хотелось плакать, кричать, найти виноватых, запереться в комнате... И этого она тоже не могла себе позволить. Но что следует сделать, понимала...

Николь медленно села, откашлялась.

— Надо обсудить пророчество. — Она взглянула на сестру, — И рассказать Анне Луизе об Оуэне.

Аманда глубоко вздохнула.

— Ага... Я ждала, когда ты скажешь о пророчестве, Ники. Считала, что не вправе начинать этот разговор.

— Так что с Оуэном? — Ричард устроился между внуком и Анной Луизой.

— Спасти мир, — пробормотала Кари, — Спасти.

Аманда высвободилась из уютных объятий Томми, подняла свою ладонь с тускло алеющим отпечатком и ладонь сестры: две трети лилии. С ладонью Холли лепестки образовывали целый цветок.