Райдо Витич - Обитель Варн

Значит, нужно открыть две двери и обезвредить часового. На глазах у полковника?

Ха, дяденька! Не такие задачки решала. Тропич, чему только не научил. Недооцениваете вы своих людей, Виктор Николаевич. Гнездевский сколько лет безнаказанно криминалом занимался? А вы ни сном, ни духом... И чему после удивляться?

Лиса осела в кресло у пульта слежения, изобразив слабость в ногах. Оказавшись спиной к единственной камере в аппаратной, дешифровала остальные камеры, начиная с тех, что в коридоре, ведущем к месту заключения Бэф, заканчивая его клеткой. А теперь изобразим маяту и дурноту по причине плохого самочувствия и пустим пленку по кругу. Наслаждайтесь, господин полковник. Спасибо, что расчистили путь, и извините за подпорченное впечатление от зрелища. Ну, так, не в видеозале, однако, на кинофестивале. А с любительских кинолент и не профессиональных актеров что возьмешь?

Лесс пустила пленку и вышла из аппаратной. Минут пять - десять у нее есть. Шикарно. Почти век в запасе.

- Она покинула аппаратную, - доложил дежурный Горловскому

- Угу? Не спугни. Пусть думает, мы не в курсе ее хитрости.

- Понял. Вести?

- Продолжай.

Алиса не думала, что будет что-то говорить Бэф. А увидев его, и хотела бы что-то сказать, да не смогла: горло перехватило.

Он явно не ожидал ее увидеть, и так же явно обрадовался и встревожился, заметив Лису.

Они шагнули к прутьям решетки одновременно, вцепились руками в железо и просто смотрели друг на друга. Слов не было, да и не нужны были слова. Взгляды говорили больше, чем любая вымученная фраза. Она хотела просто открыть замок и выпустить Бэфросиаста, но вместо этого прилипла к решетке, вцепилась в нее пальцами, лишь бы не потянуться к его лицу, не дотронуться. Она должна была сказать - уходи, а взгляд вместо этого молил - прости.

Губы Бэф дрогнули, пальцы дотронулись до лица Лесс, зарылись в волосах. В груди стало тепло, и сердце забилось, как у живого:

- " Не восстановимо, не остановимо хлещет жизнь", - прошептал он тихо, касаясь дыханием виска девушки.

Лесс дрогнула, чуть отодвинулась, вглядываясь в глаза Варн, и со всей ясностью поняла - им не уйти друг от друга. И не важно, сколько милей, веков, жизней разделяет их. И пусть стены меж ними, рвы, решетки, условности, законы - они все равно вместе, хоть, с разных сторон баррикад.

- "Расстояние: версты, мили нас расставили, рассадили, чтобы тихо себя вели по двум разным концам земли", - зашептали губы еле слышно.

Глаза Бэф улыбались, любовались Лесс. Губы зашептали, вторя словам любимой:

- "Расстояние: версты, дали... Нас расклеили, распаяли. В две руки развели, распяв"...

- "И не знали, что это сплав. Вдохновений и сухожилий"...

- "Не рассорили - рассорили...Расслоили"...

- "Стена да ров. Расселили нас, как орлов"...

- Не печалься, - тепло его ладони укрыло щеку девушки, пальцы, что бархат, коснулись кожи.

Лесс зажмурилась, еле сдержав стон.

Сколько они не виделись: сутки, двое? А словно год. "Я соскучилась", "мне плохо без тебя", "я безумно тебя люблю" - сколько еще банальностей шло в голову, но не срывалось с губ, не нарушало своей пошлостью единение двух сердец, живых и более живущих, чем иные тлеющие в истоме будней.

"Я рядом", - коснулись его губы ее лба.

Что ответить ему? Да? Да, да! - рвется наружу. Но ведь нет - и губы сжались, веки прикрыли отчаянье.

Лесс отстранилась, ненавидя себя за это:

"Ты должен уйти. Я открою замок. В соседней комнате дежурный. Он спит. Откроешь окно... и лети".

Шаг к замку, как шаг на эшафот. Скрепка и электронный карандаш, вместо ключа... или топора? Шесть секунд - дверь открыта.

Бэф придержал створку, уставился на Лесс исподлобья:

"Зачем"?

"Глупый вопрос, Бэф. Тебе не место здесь, как любому из вас. Улетай".

"У тебя будут неприятности".

"Одной меньше, одной больше" - пожала плечами и сделала шаг к выходу, понимая, что не стоит затягивать агонию расставания. Слишком сильная боль, слишком обширна рана.

"Постой"...

Лесс остановилась, посмотрела на Бэф, чтоб лучше запомнить его, навсегда, вот таким, величественным, непобежденным, близким и понятным, как собственные мысли. И недосягаемым, как самое заветное желание. Потому что он и есть - мечта. Единственная. Недостижимая и не постижимая.

"Хочешь, уйдем вместе"? - протянул ладонь сквозь прутья. Как просто и легко вложить свою руку в теплую ладонь. Но нет. Один он неуловим, неподсуден, непогрешим. С ней он станет мишенью. С ней далеко не уйти, надолго не скрыться. Нет. Он должен уйти, она остаться. Ответить за все разом и поставить точку на своих приключениях. Если получится другой знак препинания - замечательно. Будет возможность исправить ошибки, вернуться в нормальную жизнь, к маме, братьям.