Райдо Витич: Обитель Варн

Двое мужчин стояли в дверном проеме и наблюдали за девушкой. Та сидела на краю саркофага и щурила глаза, пытаясь сфокусировать взгляд на стоящем перед ней предмете. Не получалось. Канделябр раздваивался, плыл, изгибался словно змей.

Девушка жмурилась и вновь смотрела перед собой, сосредотачиваясь на каком-нибудь другом предмете. Тщетно. В комнату будто напустили дымовую завесу, и она укутала не только вещи, но и память Лесс. О, да, как ее зовут, она знала. И еще одно имя выучила - Бэфросиаст. Мужчина, что назвал ее Лесс. А еще она точно знала, что он единственно важный Варн. Для нее и всего мира. Обо всем остальном и знать не стоит - решила она, зевнув, и почувствовала острый запах постороннего. Повернулась к входному проему, подслеповато щурясь, уставилась на остроносого незнакомца, предостерегающе зарычала.

- Ого! Какая милая малютка! Еще не видит и не слышит толком, а уже агрессию проявляет.

Бэф улыбнулся:

- У нее покладистый характер.

- Хм. Я так и подумал.

Вожак бросил на сородича насмешливый взгляд и шагнул к девушке:

- Успокойся, малышка, дядя Урва почти не опасен и абсолютно несъедобен.

- Точно! - заверил тот, прячась за спину вожака. Лесс перестала рычать и преданно уставилась на вожака. Тот подал ей руку:

- Будем учиться ходить?

Лесс, не думая, вложила свою ладонь в руку вожака и встала. Качнулась, сделала шаг и рухнула на плиточный пол.

- Осторожно, нос расшибешь, - предупредил кто-то голосом Бэф. А может, он сам? Лес опять зевнула: не все ли равно? Ее подняли за шиворот и поставили на ноги.

- Еще раз. Не спеши. Некуда.

Девушка постояла, качаясь, как маятник. Посмотрела в стену в метрах пяти от нее. Шагнула и впечаталась в каменную поверхность, сползла вниз, не понимая, а впрочем, и не стараясь понять, как так получилось.

Кто-то засмеялся за ее спиной:

- Похоже мы здесь надолго, Бэф. На месяц, минимум.

- Не страшно. Если спешишь, можешь улетать, я не держу.

- Что ты! Пропустить самое интересное? Нет, я подожду.

Сильные руки подхватили девушку, понесли обратно к саркофагу. Перед глазами проплыли серые пятна мраморной плитки пола, потом возникло что-то черное.

Бэф усадил девушку на край гробницы и повернулся к Урва:

- Похоже, у тебя появилась ученица.

- Э-э-э, - вытянулось лицо мужчины.

- Сам напросился. Меньше надо было свой нос куда не следует совать, - склонился к нему Бэфросиаст, навис, давя возражения взглядом, комплекцией и авторитетом.

- А я, собственно, в познавательных целях, кругозор, так сказать, расширить.... Но ты не волнуйся, все останется меж нами, - пролепетал Урва, выставляя ладошки. Не довольный вид вожака беспокоил и рождал желание слиться с интерьером комнаты. - А может лететь с малышкой. Я готов нести ее. Мне не трудно.

Лесс качнулась, пытаясь дотронуться до темного пятна, что привлекло ее внимание, но лишь царапнула коготками воздух в сантиметре от брюк Бэфросиаста, и, не удержав равновесия, с грохотом свалилась в саркофаг, неуклюже взметнув руками и ногами. Две розовые ступни так и остались торчать, выглядывая наружу. Мужчины дружно вздохнули, изучая выставленные на обозрение конечности, переглянулись. Бэф нахмурился, Урва пожал плечами, придав лицу выражение кроткой озабоченности, недалекого, но безобидного, в общем-то, существа.

- Я-то, что хозяин?

Бэфросиаст фыркнул и покосился на саркофаг - тихо, ни единого звука.

Мужчины заглянули внутрь - девушка спала в неестественной позе. Видимо, заснула еще в падении.

- Н-да, - поджал губы вожак. Ткнул пальцем в сторону Лесс, приказывая сородичу. - Займись.

И выплыл из комнаты.

Урва скорчил недовольную рожицу его спине, покосился на голые пятки девушки и вздохнул:

- Займись... Легко сказать: малышня час бодрствует, двадцать три спит, - приподнял двумя пальцами ступню девушки за мизинец, сдвинул и отпустил, отправляя ногу внутрь гробницы. - Спи деточка. Дядя Урва не будет тебе мешать.

Она сидела на узком уступе карниза огромного здания в стиле ренессанс и вглядывалась в ночную тьму. Короткие волосы теребил холодный осенний ветер, но она не чувствовала его касания, как не чувствовала вообще ничего. Ее гнал инстинкт, как любое животное. И она подчинялась ему так же бездумно, как и вожаку. Бэф сказал, Бэфросиаст приказал - вот и все лозунги, единственные веления сердца - по воле Бэфа. И даже тени мысли восстать, воспротивиться нет. Вопросов и ответов - нет, как нет удивления, страха, азарта. И нет тепла и нет холода. Мир словно застыл в пустых зрачках черных, как осенняя ночь, густых, как тени от зданий.