Райдо Витич - Обитель Варн

Ан, нет. Тот граф Рицу, с коим Горловскому довелось беседовать, производил иное впечатление: уверенного, умного, благородного человека. Далеко не неженка и не сноб. Доброжелателен, как любой с кистенем за спиной, парочкой линейных бомбардировщиков в боевой готовности и крепким близким знакомством с сильными мира сего. Такой не способен спускать оскорбления, молча взирать на несправедливость. И не остановишь такого, и рот не закроешь. Шантаж, угроза, что слону дробина. Значит?

Значит, кто-то подсуетился, подсунул прилизанное досье и хоть ты нос разбей, иного не накопаешь. Высокий покровитель? По всему видать, к стратосфере ближе.

Значит, и с Лисой нужно быть максимально лояльным. Чтоб не затоптали по совокупности. А то ведь задень и звиздец всему отделу. С легкой руки Гнездевского компромата теперь на Горловского выше головы. При желании только слово скажи и привет карьере. Н-да...

Полковник хитро улыбнулся, вспомнив лица Лисы и Бэфросиаста. Не любовники? Вот уж врете, деточки. Может, лишь планировали на крючок друг друга посадить, да сами на него же и сели. Снасть перепутали. Ловили окуньков, а плавали акулы. А хороша Сталеску, раз подобного гиганта в сети поймала! И ему виват, агентку СВОН зафрахтовал. Выходит, стоите вы друг друга. Ну, да полковник тоже человек, не монстр какой-то, чтоб препоны влюбленным чинить. Пускай их. На любви-то, ох, какую хорошую партию разыграть можно. Чтоб и полковник на месте, и имидж СВОН незыблем и чист, и любовники вместе без обид на служаку. А что? Оптимальный выход. Граф поможет за сохранность любимой сохранить втайне дело Гнездевского. Горловкий тихо мирно проведет чистку рядов, спишет Сталеску, как невменяемую. И катитесь голубки, в любую из резиденций Рицу.

Не согласится Бэфросиаст с клеймом ненормальной на лбу любимой?

А куда денется? Не дурак, просчитает и поймет, что агентов так просто не отпускают, а уж после убийства старшего по званию, дезертирства - тем более. Но Горловский не враг своим людям. Спишет, закроет глаза, спустит дело на тормозах. В ответ - хорошие отношения с графом, а значит, и с его покровителем. Лиса жива, здорова, свободна. Никаких шумих, прений и трений с прессой, кураторским отделом. Паранорм работает дальше, и даже малое пятнышко грязи не ложится на кристально чистое реноме спецслужб, СВОН. Мальчишку под контроль психиатров в госпиталь и через месяц гипнопроцедур он будет говорить все, что нужно Горловскому. Бойцы тем более скажут все, что им будет предписано. Все сыты и довольны.

Граф реалист, должен понять правильно и принять. А нет? Нужно повести игру так, чтоб этого "нет" не возникло. Надавить, объяснить невыгодность данного варианта для той и другой стороны. Если действительно попал граф на крючок Лисы, то упрямиться не станет, рискуя жизнью любимой.

Должно получиться.

Полковник усмехнулся: "что ж, придется сыграть роль доброго гения влюбленных. Не плохая роль. Много лучше палача Гнездевского. Жаль, Лиса его убрала. Поговорил бы я с ним сейчас... От души"!

Запиликала кнопка внутренней связи, прерывая мысли полковника. Он нажал ее, недовольно нахмурившись:

- Что еще?

- Виктор Николаевич, подозреваемая движется в сторону лабораторного отсека.

- Переключи запись на мой монитор.

Экран на столе Горловского вспыхнул. Полковник просмотрел запись. Сомнений не осталось: Лиса в тупую решила пробраться к Рицу.

- Не трогай ее, - хмыкнул мужчина в селектор. - И максимально разгрузи проход. А то положит бойцов, с нее не убудет.

- Пропустить значит к подследственному?

- Значит, значит. Поглядим на друзей-товарищей, послушаем, о чем они говорить будут. Мой монитор не отключай.

- Понял.

- Действуй.

Посмотрим, что ты задумала, Лиса? И ведь наверняка знаешь, что тебя со всех точек обозревают! Ну, шалая! Зачем же ты к графу идешь, если, с твоих же слов, он не имеет отношения к убийству? Интересно, - развалился в кресле полковник, приготовившись к занимательному просмотру.

Алису сначала удивляла безлюдность здания, потом насторожила, а затем - рассмешила. Даже в аппаратной - никого. Ага. Конец рабочего дня, да? Все по домам, к семьям? Угу. Верю, полковник, верю! - хмыкнула в глазок камеры слежения под потолком. Прощелкала кнопки, выискивая каземат Бэфросиаста. Нашла и вздохнула. Веселья поубавилось: Бэф за решеткой - неприятное зрелище. Оконце под потолком маленькое. В него лишь тень от вожака просочиться может. Соседние вольеры (а как их еще назовешь?) пусты. За дверями часовой. Один. Ага. И окно приличное. Обычное.