Лоис Буджолд - Кольца духов

- Не сегодня. Руберта говорит, что на рынке она услышала, будто лозимонцы замешкались у брода на границе с переправой пушек. Но завтра.., завтра они могут быть здесь. - Фьяметта устало провела рукой по лицу. - Утром я отыскала Руберту у ее сестры. Я знала, она там, если осталась жива. Она рассказала, что произошло тут. Когда явились солдаты, Тесео струсил и открыл им дверь. Руберта еле успела перелезть через заднюю стену в саду. Ну, полагаю, это спасло бедную дверь, не то бы ее разнесли в щепки, и все кончилось бы тем же.

- Да, кстати о Руберте. Она зовет завтракать. Фьяметта вздохнула.

- Наверное, поесть нам следует. Подкрепить силы. Хотя бы для того, чтобы бежать отсюда. - Лицо у нее сморщилось, она ударила кулачком по столу с такой силой, что книга подпрыгнула. - Нет! - закричала она. - Я не хочу спасаться бегством! Этот дом - единственное оставшееся мне приданое. Лозимонские убийцы забрали все, что можно было унести. Я не пойду замуж без приданого, точно нищая, точно рабыня... - И она расплакалась.

- Фьяметта... Фьяметта... - Тейр растопырил пальцы, не решаясь прикоснуться к содрогающимся плечам. - Твой дар, твоя магия - они сами по себе редкостное приданое. Этого не поймет только круглый дурак. А ты слишком хороша, чтобы повенчаться с дураком. Хотя я бы обвенчался с тобой сию же минуту. Но у меня тоже нет ничего - даже одежды и башмаков! Если бы мы могли.., жить в Бруинвальде, я бы вернулся на рудник или в плавильню. Правда, золотых дел мастеру в Бруинвальде дела найдется мало.

Фьяметта подняла заплаканное лицо:

- Но.., разве тебе не поправилось бы жить здесь, Тейр? Я бы могла работать в мастерской батюшки - сначала по мелочам, но ведь почти все инструменты уцелели.., ты бы носил дрова, строил горны, исполнял бы большие заказы и был бы моим м-м-мужем. Тебе цеховой совет выдаст разрешение сразу. Пока я несовершеннолетняя сирота, моим имуществом распоряжается цех, но если я выйду замуж, распоряжаться им станешь ты. А Руберта по-прежнему могла бы готовить для нас, и мы были бы счастливы здесь!

Тейра ошеломили все эти практические подробности в картине брачного блаженства. Значит, она много думала об этом. Себе он не позволял почти ничего, кроме смутного томления, но это прекрасный дом, и настолько великолепнее хижины рудокопа, насколько.., насколько замок герцогов Монтефольи превосходит дом золотых дел мастера. Конечно, надо будет многое починить и построить заново после разграбления. Ну да он сам все это сделает: глазомер у него есть, и руки ловкие.

- Я был бы очень рад, - сказал он. Как удивится матушка, что он женится таким молодым и так удачно... - А моей матери можно будет переехать сюда? В Бруинвальде зимой так холодно и одиноко!

Да, рано или поздно он должен будет рассказать ей про судьбу Ури. При этой мысли все внутри у него похолодело.

Фьяметта заморгала.

- Ну, места тут много... По-твоему, я ей понравлюсь? - добавила она с сомнением.

- Да! - твердо ответил Тейр. Ему представилось, как его мать тетешкает внука у себя на коленях, а Фьяметта трудится над какой-нибудь изящной золотой вещицей. Руберта стряпает, а он работает у горна, отливает оловянные подносы, и подсвечники, и другие прочные нужные вещи.

Радужное видение рассеялось при воспоминании о марширующем по дороге войске Ферранте. Фьяметта подумала о том же, и блеск в ее глазах угас.

- Все ни к чему, если победит Ферранте, - вздохнула она.

- Да... Идем завтракать. - Робко, назло Ферранте и всем судьбам, он взял ее за руку, когда они вышли во двор, и ощутил ответное пожатие.

Она остановилась, глядя в яму для отливки, на глиняную глыбу, хрупкую форму для великого Персея.

- Столько работ батюшки остались неоконченными. Если бы мне было дано хоть чем-то утешить его бедную тень, я бы отлила для него эту статую. Прежде чем лозимонцы разобьют форму или время и небрежение разрушат ее. Но нам теперь не раздобыть для нее металла.

- Жаль, что мы не можем вселить Ури в этого старого греческого героя, как кролика в медного зайца, - угрюмо сказал Тейр. - Вот он бы заставил Ферранте улепетывать!

Фьяметта замерла:

- Что?

- Но мы же не можем.., или все-таки? Ведь это же будет самая черная магия. Смертный грех.

- Более черный, чем убийство?

Тейр тревожно смотрел на ее сосредоточенное лицо.

- Но предположим.., предположим, что дух, дух Ури не будет заклят против его воли? Предположим, его позовут, не как раба, но по доброй его воле, как духа могущественного кольца герцога Лоренцо? - спросила она, задыхаясь. - Вителли ведь уже укрепил дух Ури для заклятия, пусть и гнусными средствами... А у нас есть форма, горн, дрова и написанное заклинание... Ах, Тейр, я ведь его поняла. Не слова, внутреннюю структуру... - Ее плечи поникли. - Но металла у нас нет. Даже сам Вителли не мог бы добыть из воздуха столько бронзы, сколько нужно для отливки героя.