Лоис Буджолд: Паладин душ

Он моргнул еще несколько раз. Когда он начал откланиваться, рот его все никак не мог закрыться.

Вечером после ужина, когда солнце уже село и белые звезды начали зажигаться на кобальтовом небе, куполом раскинувшемся над каменным двориком, Лорд Иллвин поднялся по ступеням и постучал в дверь Исты. Лисе, сделав дружеский реверанс, впустила его во внешнюю комнату. С крайним удивлением на лице он протянул руки Исте:

– Смотри. Это выросло на абрикосовом дереве в парадном дворе. Я как раз только что там проходил.

Лисе взглянула:

– Это абрикосы. Вполне логично, что они выросли на абрикосовом дереве… не правда ли? – Она замолчала.

Фрукты были крупными и яркими, с красным румянцем на темно-золотистой кожице. Иста, склонившаяся над ними, почувствовала сладкий аромат.

– Приятно пахнут.

– Да, но… сейчас не сезон. Моя мать посадила это дерево, когда родился я, а миндаль предназначался Эрису. Я знаю, когда эти деревья начинают плодоносить, я наблюдаю за ними всю жизнь. А не несколько месяцев. Осталось немного цветков, которые не успели опасть, но большая часть листьев уже на земле. Эти два абрикоса висели среди остатков листвы, и заметил я их совершенно случайно.

– А как они на вкус?

– Я побоялся их попробовать. – Иста улыбнулась:

– Может быть они появились и не в сезон, но это вовсе не несчастье. Думаю, это больше похоже на дар. Так что с ними все в порядке. – Она ногой толкнула дверь во внутреннюю комнату. – Заходи. Давай их попробуем.

– Мм-м, – протянула Лисе. – Я могу оставаться на виду, если вы оставите дверь открытой, но не уверена, что мне удастся стать глухой.

Иста кивком головы указала Иллвину на дверь спальни:

– Прости, нам надо минутку поговорить.

Легкая улыбка мелькнула у него на губах, он вежливо склонил голову и скрылся во внутренней комнате. Иста захлопнула за ним дверь и повернулась к Лисе:

– Я, кажется, рассказала тебе еще не все правила поведения рассудительной фрейлины…

И она коротко, ясно и очень вежливо объяснила ей, в чем дело. Пока Лисе слушала, глаза ее сияли, словно звезды, сверкавшие над каменном двориком. У Исты камень с души спал, когда она увидела, что девушка не испытала ни смущения, ни удивления. Но и такого энтузиазма Иста не ждала. Не успев договорить, она обнаружила, что уже стоит в спальне и дверь за ней плотно закрыта.

– Думаю, мне стоит пойти посидеть на ступеньках, дорогая рейна, – донесся голос Лисе сквозь толщу деревянных стен. – Там прохладнее. И, думаю, мне захочется сидеть там очень и очень долго.

Иста услышала стук внешней двери.

Глаза Иллвина искрились безмолвным смехом. Он вручил ей один из абрикосов; Иста взяла фрукт; ее пальцы, случайно коснувшись его руки, немного вздрогнули.

– Что ж, – сказал он, поднося свой абрикос к губам. – Тогда давай смелее…

Вслед за ним она надкусила плод. Вкус оказался не менее чудесным, чем внешний вид и аромат. И несмотря на все ухищрения, дело закончилось тем, что сок потек у нее по подбородку.

– Что же это такое…

– Постой, – он придвинулся ближе, – давай я тебе помогу… Поцелуй оказался долгим; пахнущие абрикосом пальцы Иллвина ласково зарылись в ее волосы. Когда они прервались, чтобы дать друг другу возможность подышать, Иста заметила:

– Я всегда боялась, что для того, чтобы мне найти любовь, понадобится божественное вмешательство… оказалось, я была права.

– Ш-ш-ш, ш-ш-ш, посмотри на себя, горько-сладкая Иста. Святая, маг, вдовствующая рейна Шалиона-Ибры, разговаривает с богами в те моменты, когда не проклинает их, – мужчина должен быть бесшабашным маньяком, чтобы подумать о вас в этом смысле… Но это хорошо. Это остановит моих соперников.

Она не удержалась и – захихикала. Услышав себя, она засмеялась еще громче – от неожиданности, от радости, от удивления. Он пил ее смех, словно сок этих чудесных абрикосов.

А я боялась, что уже забыла, как это делается.

В длинной черной тунике, штанах и сапогах он казался высоким и прекрасным; но без всего этого, он будет выглядеть еще лучше, подумала она, увлекая его за собой. Этой теплой ночью одеяла и простыни были ни к чему. Она оставила свечи зажженными, чтобы иметь возможность получше разглядеть дары бога.