Лоис Буджолд - Священная охота

Иллюзия безопасности… «Я мог бы и сам уже стать отцом, но дать абсолютной безопасности я не могу. Это всегда бывает иллюзией. Простят ли меня мои дети, когда узнают об этом?»

Скрип снега под бегущими ногами и тяжелое дыхание сообщили Ингри о приближении Йяды с Льюко, торопливо поднимавшихся по крутой лестнице. Льюко помедлил, добравшись до площадки, и вгляделся в смутный образ.

– Ингри, это?..

– Я… – начал отвечать Ингри. Он хотел сказать: «Да, я думаю, это он», но вместо этого выдохнул: – Да, это он, я уверен. Просвещенный, что мне делать? Я хотел бы задать тысячу вопросов, но у него нет рта. Не думаю, что он способен говорить. Я даже не знаю, слышит ли он меня.

– Пожалуй, вы правы. Время для вопросов и ответов давно миновало. Вы можете только очистить эту душу и отпустить. Так ведь и должен поступить шаман, по-моему.

– А когда я очищу и отпущу его, заберет ли Отец Зимы его душу? Или она безнадежно отлучена от богов? Неужели нет никаких обрядов, которые могли бы помочь?

– Все погребальные обряды давно совершены, Ингри. Вы можете сделать только то, что можете: очистить его душу. Я могу молиться. Однако если времени прошло слишком много, от души вашего отца могло остаться недостаточно, чтобы она могла обратиться к богу, а тогда даже бог будет бессилен. Возможно, вы сумеете только освободить вашего отца из плена.

– Ради исчезновения…

– Да.

– Как Хорсривера. – Ненависть, которую Хорсривер питал к невозвратимому времени, стала теперь Ингри более понятна.

– Более или менее.

– Какая от меня польза, если я могу отправить души четырех тысяч незнакомцев к их богам, но ничем не могу помочь четыре тысячи первому, который значит для меня так много?

– Я не знаю.

– И это суть всей мудрости храма?

– Такова суть моей мудрости, и такова вся известная мне истина.

Так не была ли мудрость храма, как и безопасность отцовских объятий, иллюзией? И так было всегда? «Разве я предпочел бы, чтобы Льюко солгал мне в утешение?» Ингри не мог вернуться сквозь завесу времени и опыта к детскому восприятию, да и не был уверен, что захотел бы, даже если бы мог. Йяда подошла к нему и положила руку на плечо, утешая своей близостью, раз уж Ингри отказано в утешении благополучным разрешением его проблемы. Он мгновение наслаждался исходящим от нее теплом, потом отстранил ее и сделал шаг вперед.

Из кошеля на поясе Ингри достал острый новый нож, специально купленный в Истхоме. Тонкое лезвие отразило лунный диск… Йяда одновременно с Ингри стиснула зубы, когда нож вонзился в его правый указательный палец. Ингри выдавил каплю крови и протянул руку к туманной фигуре.

Кровь пролилась сквозь нее на утоптанный снег, разбрызгавшись маленькими черными каплями.

Судорожно втянув воздух, Ингри крепче сжал нож. Льюко едва успел удержать его от попытки вонзить клинок в руку глубже.

– Нет, Ингри, – прошептал священнослужитель, – если капля крови не принесла благословения, не принесет его и ведро.

Ингри медленно выдохнул воздухи, как только Льюко выпустил его руку, спрятал нож в кошель. Какая бы часть королевской ауры еще ни оставалась у него, над этой душой она, похоже, власти не имела. «Но я должен был попробовать».

Ингри в последний раз бросил долгий взгляд на призрака, гадая, что сказать. «В добрый путь» показалось бы издевкой. «Покойся с миром» – пожалуй, немного лучше… Ингри нерешительно облизнул губы в морозном искрящемся воздухе.

– Что бы ты ни собирался совершить, начатое тобой закончено, и закончено хорошо. Принесенная тобой жертва была не напрасной. – Ингри подумал, не сказать ли «Я тебя прощаю», но решил этого не говорить – было бы напыщенно, глупо и не к месту… Через несколько мгновений он просто добавил: – Я люблю тебя, отец. – И закончил колдовским голосом: – Выйди!

Темное пятно – дух волка – выскользнуло из туманной фигуры и растворилось в воздухе.

Сама туманная фигура исчезла более медленно, с последним голубым лунным лучом.

– Бог не забрал его, – прошептал Ингри.

– Он забрал бы, если бы мог, – ответил ему Льюко. – Отец Зимы тоже оплакивает эту потерю.

У Ингри, по крайней мере пока, слез не было, хотя все его тело сотрясала дрожь. Он чувствовал, как его покидает второе зрение – дар возвращался к дарителю. Йяда снова приблизилась и перевязала палец Ингри куском чистого полотна. Они еще какое-то время постояли, обнявшись.

– Что ж… – Просвещенный Льюко осенил их знаком Священного Семейства. – Все закончено. – Его голос стал более мягким. – Не пора ли нам вернуться в тепло, милорд и миледи?