Наталья Пешкова - В Игре брода нет.

- А я, Руфинарис Эра'стуар, не мот какой, - возмущенно заявил призрак, - у меня каждая монетка на счету, на своем месте в тайничках лежит. Я даже сыну своему золото всегда строго на расходы выдавал, а потом по отчету проверял, правильно ли тот деньгами распорядился. Он у меня такой, любит своей жене излишества разные покупать - ленты (на что ей ленты, когда там и волос совсем нет, чахлый мышиный хвостик!) или новое платье (совсем обнаглел, ещё предыдущее не износилось, всего ж третий год пошёл, как купили!), а однажды вообще вопиющее безобразие учудил, конфет ей купил… что? Сколько? Конечно, много! Целых две! - от избытка чувств дедуля вскочил на ноги и стал нарезать круги вокруг беседки, грозно размахивая призрачной тростью. - Нет, ну ты, парень, подумай, куда леди столько конфет жрать, растолстеет ведь совсем. А уж как внук народился, так они вовсе решили нашу семью по миру пустить - погремушки купи, пеленки купи, мази там разные с присыпками тоже купи. Совсем сдурели! Какие пелёнки - вон у меня есть рубахи старые, совершенно целые, всего три прорехи да пяток дыр, так какая разница младенцу-то, он же на светские приёмы не ездит. Игрушки? Вон конюх наш, он же плотник, он садовник, он же кучер, он лакей, замечательные фигурки зверей из дерева вырезает. Кривые и страшные? А это он так их видит! Как говорят, художники, подход творческий! Особенно у него отлично нарфы выходят, коих он после кажной получки целыми стаями видит, вот как напьётся, так и видит. Присыпки? Так я ж тока неделю назад им мешок муки купил, вот пусть хоть с ног до головы этого транжиру малолетнего обсыпят. Так ведь нет! Ко мне идут. Папа, нельзя так, папа, ты жадный! Да какой я жадный! Я бережливый! Это ж я не себе все храню, для потомков!

Вернувшаяся Лерка тихонько примостилась на скамье рядом со мной, не решившись перебивать разошедшееся привидение, а небольшую коробку, перевязанную алой лентой, запихала под стол, стоящий в центре беседки. Дедушка Руфи даже слегка мерцать начал от злости на "бессовестных расточителей", он подлетел поближе, сел напротив нас, скорбно опустив плечи:

- Вот так стараешься для родных, всё для них делаешь, а они тебя же и ругают, - Руфинарис тяжко вздохнул, смахивая со щек невидимые слезы. - А тут ещё и ведьма эта. Прокляла меня карга старая. Говорит: "Не один век хранить тебя свои сокровища, пока не одумаешься, да не станешь помогать людям. А освободить тебя от моего проклятия сможет юная дева, призрачная, но живая, ежели ты ей…".

- Что ей? - переспросил я.

- А я откуда знаю? - гневно крикнул граф Эра'стуар. - Ты что думаешь, я стану дослушивать всяких нищенок. Главное мне ясно, твоя девчонка тоже призрак, но при этом почему-то живая. Значит, она и должна меня спасти. Короче, чего тут уселись, спасайте меня, живо! Сейфиттин Мейр

Жива, вредина нарфова, жива! А красивая стерва, ничего не скажешь. Так подползём поближе. Эй, я тут её спасаю, а она меня по носу щёлкает. Вот тебе, врединка! Ой, прости, я не хотел, сейчас залечу. Хорошо-то как! Муррр! Живая! Целая! Сволочь! Навязалась на мою голову! Муррр! А когда злится, она ещё красивее. А глазищи-то как сверкают! Муррр! А это ещё кто? Рррррррррррр!!! Да знаю я, что надо тихо! Хватит меня по носу бить! Рррр!

- Рохмур! - воскликнула девушка, обернувшись, резко вскочила на ноги и отодвинулась в глубь клетки.

ЧТО?! Какая ещё принцесса?! Араж драный, не видно ничего! Я быстро и аккуратно забрался на эту гору из ящиков и затаился там.

- Иди же ко мне, моя радость! - заявил высокий парень самой отвратной внешности, какую я видел: толстый, лицо пухлое, всё в мерзких маленьких ямках, глазки маленькие, серые.

Да как он смеет её так называть, жирдяй уродский?! Ррр!

- Что там такое? - спросил крот, присматриваясь к моему убежищу.

- Мышь? - предположила Кэри.

Вот зараза! Я ей эту мышь припомню!

- Грозная мышь, как я погляжу, - усмехнулся толстяк. - Как думаешь, акулка моя зубастенькая, эта мышь нам не помешает? - он открыл дверь клетки и шагнул внутрь.

Девушка сначала сжалась в комок, потом метнулась вперёд, бросаясь на… ЧТО?! НА ШЕЮ?

- Шаум! - воскликнула девица, обнимая бандита. - Как я рада тебя видеть! А ещё больше рада, что с тобой всё в порядке! Вот я балда! Ведь должна же была догадаться, что Рохмур и Шаум - один человек, не так уж и много среди кротов ребят с такой фигурой. А как же твоя…

- Физиономия? - спросил тот, фыркнул, удивительно легким для такого увальня движением крутанулся на месте и…

Теперь он выглядел ещё гаже: половину лица занимал отвратительный мясистый нарост ярко-розового с прозеленью цвета, в центре которого располагался выпученный затянутый бельмом глаз, а главным украшением являлось торчащее вверх остроконечное рваное ухо.