Эрик Эддисон - Червь Уроборос

Королева промолвила:

— О господа мои, вы обещали мне, что я услышу полный рассказ о ваших битвах в Импланде и импландских морях, и о том, как вы пришли к Карсё, и о великом сражении, что там произошло, и о кончине всех лордов Витчланда и проклятого Горайса XII. Прошу вас, поведайте ее мне теперь, дабы сердца наши возвеселились от истории о великих подвигах, память о которых останется всем поколениям, и дабы мы вновь возрадовались тому, что мертвы и сгинули все витчландские лорды, от тирании которых стонала и содрогалась в муках земля.

Лорд Юсс, на расслабленном лице которого она увидела ту же грусть, какую заметила в нем и в библиотеке в тот же самый день, налил еще вина и произнес:

— О королева Софонисба, ты услышишь все.

И он поведал обо всем, что произошло с тех пор, как они распрощались с ней в Коштре Белорн: о походе к морю до Мюэльвы, о Лаксе и его огромном флоте, уничтоженном и потопленном близ Меликафказа, о битве перед Карсё и о ее переменчивом ходе, о нечестивом свете и горящих в небесах предзнаменованиях, по которым они поняли, что король вновь колдует в Карсё, о своем ночном ожидании во всеоружии, с чарами и амулетами наготове против того ужаса, что мог родиться от заклинаний короля, о разрушении Железной Башни и о штурме крепости в непроглядной тьме, об убитых на пиру витчландских лордах и о том, как, в конце концов, ничего не осталось от мощи, величия и ужаса Витчланда, кроме гаснущих углей погребального костра, да голосов, завывающих на ветру перед рассветом.

Когда он закончил, королева промолвила, будто во сне:

— Воистину, о погибших королях и лордах Витчланда можно сказать так:

После этих слов молчание, словно пелена, вновь воцарилось над пиршественным столом, еще более унылое, чем прежде, и исполненное тяжести.

Внезапно лорд Брандох Даэй встал, отстегивая со своего плеча золотую перевязь, усыпанную абрикосовыми яхонтами, алмазами и огненными опалами, изображавшими молнии. Он бросил ее перед собой на стол вместе со своим мечом, что зазвенел среди кубков.

— О королева Софонисба, — сказал он, — Ты отслужила достойную панихиду по нашей славе, также как и по славе Витчланда. Меч этот дал мне Зелдорний. Он был со мной на Кротерингском Скате против Кориния, когда я вышвырнул того из Демонланда. Он был со мной у Меликафказа. Он был со мной в последней великой битве в Витчланде. Ты скажешь, что он принес мне удачу и победу в бою. Но не принес он мне, как Зелдорнию, той наивысшей удачи из всех: чтобы земля приняла меня, когда моим великим подвигам пришел конец.

Королева взирала на него в изумлении, видя столь взволнованным его, кого до сих пор знала таким лениво-насмешливым и учтивым.

Но остальные лорды Демонланда поднялись и швырнули свои усыпанные драгоценностями мечи на стол возле меча Брандоха Даэй. И лорд Юсс заговорил:

— Мы можем бросить свои мечи вместо последнего подношения к могиле Витчланда. Ибо теперь им суждено ржаветь, мореходству и высокому военному искусству — зачахнуть, а нам, что были властелинами всего мира, теперь, когда наши великие враги погибли и ушли, — стать пастухами и охотниками, дабы не превратиться в простых фигляров и фатов, ровню изнеженным бештрийцам или Алому Фолиоту. О королева Софонисба, и вы, мои братья и друзья, явившиеся в Гейлинг отпраздновать завтра вместе со мной мой день рождения, что нам за прок в праздничных нарядах? Лучше плачьте, плачьте и облачитесь во все черное, думая о том, что наши доблестные военные подвиги позади, ясная звезда нашего величия миновала свой зенит, и впереди лишь безвременный крах. Думая о том, что мы, сражавшиеся лишь ради того, чтобы сражаться, в конце концов, делали это столь хорошо, что никогда не сможем сражаться снова, разве только в братоубийственной злобе друг на друга. И, прежде чем это произойдет, пусть земля сомкнется над нами и изгладятся воспоминания о нас.

Весьма взволнована была королева, видя столь глубокую печаль, хотя и не могла постичь ее корней и причин. Ее голос дрогнул, когда она промолвила:

— Господин мой Юсс, господин мой Брандох Даэй и вы, прочие лорды Демонланда, неожиданностью было для меня обнаружить вас столь недовольными и угрюмыми. Ибо явилась я радоваться вместе с вами. И странно для моих ушей слышать, как вы скорбите и оплакиваете своих злейших врагов, которых со столь огромным риском для своих жизней и всего для вас дорогого, наконец, низвергли. Я лишь дева и возраст мой невелик, и, хотя воспоминания мои и простираются в прошлое на две сотни весен, не годится мне давать советы великим лордам и воинам. Однако странным покажется, если всю вашу жизнь не будут сопутствовать мирное довольство и славные мирные деяния вам, молодым и благородным владыкам всего мира, наделенным всяческими богатствами и высшими дарами учености, на вашей милой родине, что является прекраснейшей страной в мире. И если негоже вашим мечам ржаветь, вы можете обнажить их против варварских народов Импланда и прочих отдаленных стран, дабы завоевать их.