Александра Лисина: Знамение смерти

Он никогда прежде не видел ничего подобного, потому что деньги в Интарисе всегда выглядели одинаково - с благородным профилем Его Величества на одной из сторон. Так, как повелел еще король Миррд много веков назад. Эльфы чаще всего пользовались изображением своих любимых рун, а гномы и вовсе отделывались размытыми очертаниями Лунных Гор. Но сейчас с новенькой золотой монеты на оторопевшего стража с ухмылкой смотрела здоровенная зверюга, которую лишь с большой натяжкой можно было назвать собакой. Наглая, явно агрессивная и поистине жуткая скотина, способная раздробить своими громадными зубищами даже стальные прутья. Вернее, не совсем собака, а очень даже Пес. Хищный, непокорный, смертельно опасный. Дикий. Одним словом, бестия. Настоящее чудовище.

И оно крепко сжимало в зубах искрящуюся Огнем семилучевую звезду.

- Глава 1 - Зачем ты это сделал? - проворчал юноша, едва славный город Аккмал скрылся из глаз, а вымощенная каменными плитами дорога уступила место хорошо укатанной земляной насыпи.

Рыжеволосый повел широкими плечами и делано зевнул, незаметно посматривая за окрестностями.

- Что именно сделал?

- Отдал им монету Стражей! Их не так много, чтобы разбрасываться на воротах и там, где не следует! Нам было велено не привлекать внимания!

- Гм… - кашлянул ланниец. - Знаешь, у него было такое забавное лицо, что я, если честно, не удержался.

Юноша развернулся в седле так резко, что низко надвинутый капюшон слетел в сторону и нечаянно открыл ласковым солнечным лучам то, что так долго скрывал: роскошную, угольно черную гриву, небрежно собранную на затылке в хвост; безупречно ровную кожу на поразительно красивом лице; тонкие губы - сейчас сжатые в идеально прямую линию; высокий лоб, точеные скулы истинного Перворожденного и слегка раскосые зеленые глаза, в которых на мгновение вспыхнуло нешуточное раздражение.

Если бы здесь присутствовал сторонний наблюдатель, дело вряд ли обошлось бы без изумленного обморока, потому что юный эльф был не просто красив, а ошеломительно, невероятно, фантастически хорош собой. Настолько, что становилось понятным, отчего на нем почти всегда сидел непроницаемый капюшон - зрелище было явно не для неподготовленных умов. И дело даже не в том, что он оказался непростительно юн. Не в том, что Перворожденные НИКОГДА не показывали смертным свой бесценный молодняк и не отпускали его из древних Лесов (как Светлого, так и Темного) раньше первого совершеннолетия, которое, как известно, наступало в сто - сто пятьдесят лет. И даже не в том, что молодой Темный оказался нечеловечески привлекателен. А в том, что ему строго настрого было велено хранить инкогнито и ни в коем случае не позволять себя разглядывать.

Юноша тряхнул роскошной шевелюрой и сердито уставился на безмятежного смертного, посмевшего так рисковать его положением.

- Ва-а-л… - угрожающе протянул он. - Проклятье! Да по этой монете любой дурак сообразит, что ты - Страж! Они же нас запомнили!

- Положим, запомнили только меня, - невозмутимо отозвался Вал и безмятежно засвистел.

- Нет! НАС запомнили! Двух хорошо одетых подростков и их телохранителя! Как считаешь, много народу бродит по Интарису в сопровождении настоящего Стража? Мы же будем, как бельмо на глазу! Если кто-то захочет проследить наш путь из Аккмала…

- Тир, перестань, - робко вмешалась молчавшая дотоле девушка, и пустынная дорога замерла в сладком восторге, когда ее хрустальный голосок волшебной песней разнесся по окрестностям. Казалось, даже неумолчный птичий гомон среди ветвей заметно поутих, чтобы вдоволь насладиться мелодичным звучанием этого голоса, а зеленые верхушки многочисленных сосен почтительно склонились. - Вал, мальчики… пожалуйста, не ссорьтесь!

Эльф нервно шевельнул кончиками длинных ушей и мрачно покосился на Стража. Торк! Да что такое?! Сколько лет живет, столько не может удержаться от соблазна утереть кому-нибудь нос! Натура у него, видите ли, не может без пакостей! Если хоть одну не сделал, считай, зря прожил день! Дома еще куда ни шло - там хватало умельцев дать ему по рогам, если зарвется, а как на свободу вырвался… иррадэ! Не надо было настаивать на кандидатуре этого рыжего задиры! Хоть и весело с ним, но ТАК нельзя, потому что рядом находилась та, чьей жизнью они не имели права рисковать!

У Тира непроизвольно сжались кулаки.

- Хватит! Перестань! - построжал голос девушки, и эльф неохотно повернулся: она смотрела требовательно и не по-детски серьезно, хотя сама едва перешагнула порог шестнадцатилетия. Маленькая, хрупкая с виду и очень уязвимая, Мелисса умела настоять на своем. Всегда знала, как остановить начинающуюся ссору, потому что в ее бездонных синих глазах была странная, необъяснимая, но бесспорная сила. Внутреннее очарование, если угодно. Удивительная притягательность. Какая-то поразительная властность и даже величие, заставляющие покорно склонять даже самые буйные головы и терпеливо ждать, когда она соизволит милостиво кивнуть.