Андрей Валерьев - Форпост. Право победителя

Кризис миновал.

Такое когда-то случилось с Таней. Никто не верил, а она выжила. То же самое сейчас происходило с Машей. Неделя шла за неделей, а ухудшения больше не было. Женщина понемногу приходила в себя, на щеках снова появился румянец, и снова серебряным колокольчиком зазвучал её смех. Усадьба облегчённо выдохнула. Иван ходил с глупой улыбкой на лице, Танюша щебетала и порхала вокруг подруги, а дети, все как один, принялись делать маме Маше подарки. Конечно, самым преданным поклонником Марии Сергеевны оказался Бим. Тот вообще и дневал, и ночевал у её ног.

Док тоже улыбался, разводил руками и от стопарика теперь не отказывался. Как утверждала народная молва, это был верный признак — больной идёт на поправку.

После того как изрядно вымотанные учёбой «резервисты» вернулись в посёлок с жёнами, а ещё куча народу по призыву Хозяина ушла в порт, оставшиеся не у дел мужики заволновались. Видимо, опять проболтался Док — новость, что и эти одиннадцать счастливчиков получили себе женщин, и при этом здоровых, не старых и не уродливых, облетела окрестности посёлка со скоростью молнии.

Настроение у Ванюши было, чёрт возьми, отличное! Всё утро он осуществлял свою мечту. Катал на «Беде» по затону своих женщин. Это было как в кино из прошлой жизни. Жаркое солнце, синее море, яхта и две длинноногие грудастые блондинки ню. Ну ладно, грудастая блондинка была только одна, Таня была шатенкой и… неважно.

«Эх! Всё дела, дела…»

Иван вышел к двум десяткам просителей, явившихся к нему по понятному делу, и толкнул речь. Короткую, но ёмкую. Речь сводилась к одной мысли: утром деньги — вечером стулья. Сначала от вас — ударный труд на моё благо, потом от меня вам — женщины. Гарантия — моё слово.

В ответной речи выборного главы «женихов» были упомянуты такие слова, как «зуб», «глаз» и «чтоб я сдох!»

Стороны ударили по рукам, и стройка закипела.

К началу лета Маша почти совсем оправилась от рецидива старой травмы, а Таня по секрету сообщила всей своей немаленькой семье, что беременна. После этого Босс решил, что «гулять — так гулять», и благословил всех своих бойцов на женитьбу. Но только, как и полагается, по осени.

«Это ж сколько мне надо домов до зимы поднять? Мамма мия!»

Получалось, минимум, десять! План, конечно, был жёсткий, но вполне реальный. Размышления о том, как бы ещё больше подстегнуть сверхударную стройку и заманить сюда ещё и женатых строителей, привели к решению, которое впоследствии, всего через год, назовут самым великим делом Хозяина. Правда, этого Ваня пока не знал.

— Девочки, я вот подумал: а если этих ребят за деньги нанять?

Таня недоумённо подняла брови.

— Золото?

Маша фыркнула.

— Скажешь тоже! Серебро?

— Ээээ… Я, вообще-то, думал о медных копейках.

Копеек Ваня наштамповал много. Лужин-старший из собранной Олегом меди наковал кучу тонких пластинок, из которых пресс-формы вырубали готовые монетки. Небольшие, но очень аккуратные, с очень чётким тиснением.

— Золото и серебро — это как-то жирно будет. Копейка в день за работу. Нормально.

Женщины переглянулись, а Ваня почувствовал себя старым евреем из шести семей.

«А что, это вариант! Я же не бумажные доллары печатать буду, а твёрдую монету штамповать!»

— Помаленьку, потихоньку. Не сразу, ласково, с уговорами, введём валюту. За фальшивку — смерть. За чужие монеты — смерть. А через десять лет никто и представить себе не сможет, что может быть по-другому. Ну как?

Таня была очень серьёзна и о чём-то напряжённо размышляла.

— Ja! — В минуты волнения она всегда начинала говорить по-немецки. — Это самый лучший вариант. Торговать тем, чего нет. Но тебе, мой милый, потребуются авианосцы.

Иван припомнил, как вчера к нему в резервисты просились два «бирюка».

— Будут вам авианосцы.

Всю весну Игорь провёл на стройке — таскал камень, месил глину и стругал брёвна. А стройки тут были капитальные, не чета тем глинобитным домикам, что они сооружали у себя, на севере.

Здесь, в пустой и голой степи, царил камень. Хозяин не жалел никаких сил и средств на его перевозку с гор. Лукин, ради интереса, пробежался во второй посёлок и после долго пытался понять — где же ему нравится больше? Предпочтений не было.