Даша Кудрявцева: Милана Грей: полукровка [СИ]

От продавца веяло искренностью, а его радостная улыбка была невероятно приятной.

— Здравствуй, Крис. Все хорошо, сам как, как миссис Волдред? — пожал его руку Логон.

— Замечательно. Она опять занялась вязанием.

— О, это она тебе связала этот свитер?

— Да, — смущенно ответил ему мистер Волдред, и его пухлые щеки залились краской.

— Хоро-ош, — дружески протянул Джеймс, оценивая зеленый свитер. — Мы за палочкой.

— Ой, простите, — обратился ко мне владелец магазина. — Какая у вас была раньше палочка, мисс?

Я, недоумевая, посмотрела на Джеймса.

— Эм… — протянул он, пробегая глазами по полкам с коробочками. — Нам, наверно, подойдет Английская «Грин».

— Да, секундочку, — сказал мистер Волдред, развернулся к дубовому шкафу, выдвинул полочку внизу и достал такую же коробочку, как и та, что он только что продал. Мужчина двигался привычно, без особого внимания. Он явно занимался этим не первый год и уже наизусть выучил где и что лежит.

Джеймс аккуратно раскрыл упаковку и протянул мне палочку с зеленым отливом. Я нерешительно взяла ее в руку.

— Взмахни, — подсказал мистер Логон. Я последовала его совету, с палочки полетели какие-то черные искры и растворились в воздухе. Не нужно было быть знатоком, чтобы догадаться, что все далеко не в ажуре. Я стыдливо опустила голову.

— Нет, не подходит, — сказал продавец и потянулся за палочкой. Чуть задев меня кончиками пальцев, он широко распахнул глаза. Мужчина отдернул руку и поспешил к двери у шкафа. — Я знаю, что вам подойдет.

Я аккуратно положила палочку обратно в коробку. Крис Волдред что-то уронил, как я поняла по грохоту, и через пару минут вышел к нам со свертком папиросной бумаги.

— Ты же не думаешь? — удивился Джеймс.

— Думаю, — уверенно ответил мужчина. Его лицо было серьезным, и улыбка давно уже покинула губы.

Он раскрыл шуршащую бумагу и протянул мне кривую, посеревшую от пыли палочку. Я взяла ее за специальные выемки для пальцев, и она вспыхнула светом, пробивающимся сквозь отлетавший старый слой краски и пыли. Испугавшись, я вытянула руку, чтобы свет волшебной палочки не прикасался ко мне. Сияние погасло, и палочка показалась еще чернее.

— Ты уверен? — продолжал сомневаться Джеймс.

— Ты не видел?! Палочка ее.

— Простите, но что с этой палочкой не так? — вмешалась я.

— Она… — начал Крис Волдред.

— Ничего, — перебил его Джеймс. — Просто она очень старая.

Я согнула руку и изучила каждый изгиб черного дерева. Палочка была темнее сажи, кривая, изогнутая, как крюк.

Джеймс вроде успокоился:

— Сколько?

— Да я и не надеялся ее продать, забирайте так, — махнул рукой продавец.

— Передавай привет жене, — сказал мистер Логон и положил пару монет на стойку.

— До свидания, — попрощалась я, спеша выйти из магазина за Джеймсом.

Мы шли молча по длинным дорожкам, извивающимся вокруг низких домов, до следующего центра, в котором витрины магазинов были монотонны, тут даже асфальт казался серее, а холодный воздух пронизывающим.

— На, — протянул Джеймс мне мешочек, затянутый шнурком. — Купи все, что тебе надо.

Потом встретимся в кафе на том конце улицы.

— Хорошо, — сказала я, взяв зазвеневший кошелек.

Джеймс ушел с моим чемоданом, а я зашла в магазинчик «Все для душа и души». Там я купила предметы гигиены и еще узнала, что здешние деньги называются «Юни». В магазине рядом я приобрела полотенце и новую пижаму. На этом мои покупки закончились, не хотелось уж сильно наглеть.

В кафе я сразу нашла Джеймса, он предложил мне перекусить и сообщил, что через час у нас поезд. Поесть я с радостью согласилась. На вопрос о том, куда мы поедем, он ответил, что в мою новую школу. Ему, конечно, не понравилось, что я пропустила почти два месяца в прошлом учебном году, а в этом вообще не появлялась на уроках (я даже пожалела потом, что сказала ему это).

— Давай быстрей, а то мы опоздаем, — торопил меня Джеймс.

— Подождите, я давно так вкусно не ела, — остановилась я отдышаться.

Послышался гудок поезда, и Джеймс схватил меня за руку:

— Пошли, — потянул меня он.

— Я спешу, — пробормотала я, тащась за ним.

Джеймс пропустил меня первой в поезд, я нашла свободное купе и вошла в него.

Странно, я так легко поверила Джеймсу и так хорошо себя чувствую. «Грядут перемены», — подумала я перед тем, как заснуть, облокотившись на холодное от дождевых капель стекло.

Когда я проснулась, было уже темно. Джеймс пил что-то из стаканчика, который исчез, когда он, допив, сжал его в руке.