Светлана Ст. - Выродок

— С выродками, да еще на принудиловке, я не дерусь принципиально, — хмыкнул второй мракоборец, — так что в ваших услугах не нуждаюсь. Кофе мы тоже не хотим, так что вынуждены вас покинуть, мистер Малфой!

Пятеро мракоборцев зашагали в глубь коридора и скоро скрылись за поворотом, а Драко, мгновенно ослабев, прислонился к стене. Они пришли не за ним! Не за ним… Больше всего сейчас хотелось спрятаться в туалете и тихо посидеть на подоконнике фальшивого окна вдали от чужих глаз, но юноша справился с собой: начальничек ждет кофе, не стоит разочаровывать этого нищеброда, пусть порадуется исполнительности подчиненного…

Со временем страх ареста немного утих, и вот тогда на смену ему пришел голод.

Г–О-Л–О-Д… В тюрьме кормили ужасно, но еды хватало, а здесь, на свободе, у высокородного Малфоя не было денег, чтобы ежедневно есть досыта.

Драко потом часто вспоминал эти дни и пытался понять, что в них было такого страшного. У него не кружилась голова, он почти не чувствовал слабости, только иногда пошаливало сердце и сильно болел живот. Однако мозги работали, и он, в отличие от голодающих, о которых читал в книгах, не мечтал о еде целыми днями… Вот только чувствовал себя словно бы отделенным от всех толстой прозрачной стеной и не мог ее разбить. Это было невыносимо.

Ожидая ареста, Драко несколько раз забывал поужинать, и теперь организм жестоко мстил за это. Правда, в те страшные дни юноша обнаружил, что ему проще есть дневную порцию еды за один раз, некоторое время испытывать чувство сытости и потом голодать, чем дробить эту порцию на два дня и все время мечтать о еде.

Отработки у начальничка имели одну несомненную пользу: Нарцисса обычно засыпала, не дождавшись возвращения сына с работы, и не знала, что он ест один раз в два дня. От Торки, присматривавшей за хозяйкой, Драко знал: с мамой все хорошо и она даже не подозревает, что теперь жизнь ее сына состоит из множества двухдневных циклов.

Цикл начинался, когда, вернувшись поздно вечером домой, юноша ужинал, брал календарь, на котором было отмечено, сколько времени ему еще осталось работать на принудиловке, и вычеркивал прошедший день, а затем шел спать.

Следующий день проходил в целом спокойно. После вчерашнего ужина силы еще оставались. Юноша дома пил большую чашку черного кофе без каких‑либо добавок, а на работе легко отказывался от предложения ублюдка Уизли пообедать вместе и ехидно отвечал нищеброду, когда тот пытался называть его «мистер Малфой». Вернувшись домой после вечерней отработки, Драко, не обращая внимания на боль в животе, отмечал в календаре еще один прожитый день и немедленно ложился спать.

А вот следующий день складывался совсем иначе. Уже с утра, несмотря на выпитый дома кофе, начинало пошаливать сердце, сильно болел живот, и казалось, что все предметы отделены от тебя толстым стеклом. Шагая за кофе, юноша внимательно глядел под ноги: однажды в такой день он упал и опрокинул на себя кружку с горячим напитком. Сил на очищающие чары и новый поход за кофе все же хватило, но происшествие запомнилось очень хорошо. Драко не знал, действительно ли он сам поскользнулся или кто‑то из встречных тогда кинул ему в ноги связывающее заклятье, но это не имело значения. Повторять подобное Малфой не намеревался.

Впрочем, голодный день имел и свои плюсы: чужие слова и взгляды ранили Драко гораздо слабее, чем прежде, словно их тоже не пропускало внутрь толстое стекло, отделяющее высокородного Малфоя от остальных.

Но к 13:00 – времени обеда – о плюсах юноша забывал напрочь. С каждым новым голодным днем отказываться от предложения нищеброда становилось все тяжелее. Однажды Драко не выдержал:

— Начальничек, ты знаешь, как Хагрид заставил фестралов возить кареты без кучеров?

— Нет, — удивился Уизли, — я никогда этим не интересовался.

— А вот я заинтересовался! Даже лошади и те без кучера не повезут, а тут такие гордые твари по собственной воле таскают кареты! – на самом деле этой проблемой озаботился не Драко, а Нотт, но рассказ однокурсника очень хорошо запомнился юноше. — Знаешь, что делал Хагрид?! Он брал магловскую удочку – уверен, ты понимаешь, что это, — надевал на крючок большой кусок мяса и садился на козлы кареты с удочкой в руках так, чтобы еда была у фестралов под носом. Несчастные зверюги бросались в погоню за мясом, не понимая, что именно это от них и требуется! Когда Хагрид останавливал карету и давал фестралам еду, они верили, что догнали вожделенную добычу и были благодарны своему кормильцу за то, что он помог им добежать!