Вера Камша: Башня Ярости. Книга 1. Чёрные маки

Эмзар Снежное Крыло отошел от окна, за которым алыми птицами кружились кленовые листья. Скоро зимнее серебро вытеснит осеннее многоцветье, чтобы в назначенный срок уступить весенней зелени, затем весна станет летом, а лето – осенью… Так было и так будет, если, разумеется, не исполнится Пророчество, предрекающее Тарре конец. Эмзар не хотел, чтоб оно исполнилось.

Эльф задумчиво коснулся темных волос, складывая в уме первую фразу. Он давно собирался записать историю этого мира, но всякий раз что-то мешало. Эмзар вздохнул, подсчитав, сколько человеческих и гоблинских жизней унесла река Времени с тех пор, как он решил рассказать о том, что бессмертные предпочли забыть, а смертные не знали, да и не могли знать. Сегодня он наконец возьмется за перо – обитатели Тарры имеют право на правду, по крайней мере, некоторые из них. Он и так слишком долго мешкал, не потому ли, что некоторые деяния Детей Звезд не украшали, или же дело в том, что в памяти каждого думающего и чувствующего есть то, к чему слишком больно прикасаться? Конечно, можно обойти неприятное, как лесной зверь обходит капканы и ловушки, но это бесчестно…

Эмзар опустил струящиеся серебристые занавеси, возведя преграду между собой и догорающей осенью, и присел у небольшого белого стола. Разумеется, он не сможет написать обо всем – он не хронист и не стихотворец, способный вместить в один сонет целую эпоху, но сказать о главном необходимо. О том, как и почему Тарра оказалась на краю пропасти. Снежное Крыло обмакнул перо в чернильницу из белого камня, на мгновение прикрыл глаза, собираясь с мыслями, улыбнулся, словно отвечая на реплику незримого собеседника, и на белый лист легли сапфировые строки.

"Я – эльф из клана Лебедя, но пишу на языке смертных обитателей Арции, так как больше всех от злонамеренной лжи страдают именно люди. Гоблины слишком простодушны и честны, чтоб из корысти изменять прошлое, а мы, последние эльфы Тарры, не забудем, хоть нам и дано забывать.

Мой рассказ обращен к тем, кто понимает, что будущее вырастает из минувшего. Я родился в иную эпоху и помню многое и многих. Старше меня лишь утратившая Силу, но не мудрость Иллиэль, но даже она увидела Свет в этом мире. О том, как была завоевана Тарра, я пишу с чужих слов. В те года, от которых не осталось даже снов, покровительницей клана Лебедя была Адена-Дева, чье имя ныне носит величайшая из рек Арции, да и сама Арция обязана своим названием первому из Ушедших.

Всего же Светлых богов, захвативших Тарру и долгие годы правивших ею именем Света, было семеро – пятеро братьев и две сестры. Старшим был Арцей, повелитель Солнца, Пламени и Молний. Остальные признавали его власть, но любви и согласия меж Светозарными не было никогда.

Больше других Владыка Арцей опасался своего брата Ангеса, бога Войны, Холодного Железа и Прощения. Волк и полная Луна были его символами, и сам он был похож на одинокого волка, бесстрашного и свободного. Воин не желал властвовать, но в той же мере не желал и подчиняться. Ангеса привлекало Запретное и Неведомое, он искал не подданных, но друзей, и первым из них стал Ларэн, сын и наследник третьего по счету владыки избранного Воином эльфийского клана, клана Серебряной Луны.

Нет сомнения, что Воин оставил бы своих собратьев и один либо с Ларэном пошел бы своей дорогой, но его; как и многих, смертных ли, нет ли, связала любовь. Сердце Ангеса принадлежало его сестре Адене, а Адена долгое время следовала за Арцеем.

Я не знаю, как глаза Светозарных обратились к Тарре, но Свет принял решение, и все остальное случилось. Я родился много позже, но моя мать Залиэль Ночная Фиалка и мой отец Мэиран Летящая Звезда помнили захват Тарры, хоть и не любили об этом рассказывать. Рати Светозарных вторглись в созданный иными силами мир. Прежние хозяева встретили чужаков на Трагайском поле. Они сражались храбро, но силы были слишком неравны. Ангес своей рукой сразил Омма, отца первых богов Тарры, и многих из его детей. Если б не Воин, у Прежних еще была бы надежда, но повелитель Холодного Железа, вступая в бой, был обречен на победу.

С поля не вернулся никто из Прежних. Тарра созревшим яблоком упала в руки пришельцев, и в мире, который я почитаю родным, настала эпоха Света. Была ли она счастливей Прежней эпохи, сказать трудно, но последующие события превратили Тарру в кровоточащую рану.