Лэйни Тейлор - Дочь тумана и костей

— Ру-ру, моя злючка Кару. Когда перестанешь ссориться со мной? Я же сказал — я сожалею.

— Можешь сожалеть дальше. Но только в другом месте. — Они говорили на чешском, и её приобретенный акцент идеально вторил его родному.

Он вздохнул. Его сердило, что Кару по-прежнему не принимала его извинения. Того не было в его сценарии.

— Ну же, — продолжал упрашивать он. Его голос был одновременно грубым и нежным, кнут и пряник, — Ты и я — нам просто суждено быть вместе.

Суждено. Кару искренне надеялась, что, если уж ей "суждено" быть с кем-нибудь, то только не с этим человеком. Она посмотрела на него. Красавчик Казимир, чья улыбка всегда действовала на неё как гипноз, заставляя исполнять все его прихоти. Это и сейчас могло бы стать безотказным вариантом, вырази он свои эмоции ярче, а чувства поискреннее. К тому же, этот свой коронный номер Каз, как выяснилось, часто применял и по отношению к другим девушкам.

— Возьми Светлу, — сказала она. — Она хорошо подойдет на роль вампирши.

Он выглядел обиженным.

— Я не хочу Светлу. Я хочу тебя.

— Увы, тогда без вариантов.

— Не говори так, — сказал он, потянувшись к её руке.

Она тут же отодвинулась в сторону. Внутри нарастала душевная боль, несмотря на то, что она прикладывала массу усилий, чтобы казаться равнодушной. Это не стоит того. Ничуточки.

— Ты же понимаешь, что это определённо выглядит как преследование.

— Тьфу ты. Да не преследую я тебя. Пробовал уже.

— А, ну да. — Сказала Кару. Они уже были в нескольких шагах от её новой школы. Художественный Лицей Богемии был частным заведением, которое располагалась в окрашенном в розоватый цвет дворце стиля Барокко, знаменитом тем, что в его стенах во время нацистской оккупации два юных чешских националиста перерезали горло одному из командиров гестапо и написали на стене слово "Свобода" его кровью. Такое маленькое и храброе восстание прежде чем их схватили и повесили на дворцовых воротах. Сейчас у этих ворот толпились студенты, курили, поджидали друзей. Каз нигде не учился — ему двадцать, он был на несколько лет старше Кару — и практически никогда не вылазил из постели раньше полудня.

— С чего это вдруг ты уже на ногах в такую рань?

— У меня новая работа, — сказал он. — Надо рано вставать.

— Что, проводишь свои вампирские туры по утрам?

— Нет. Кое-что другое. Своего рода… откровение. — Теперь он улыбался, упиваясь своей загадочностью. Ожидая, что, заинтриговавшись, она начнет расспросы.

Не тут то было. С абсолютным равнодушием, она лишь сказала.

— Ну, успехов тебе, — и пошла прочь.

Каз крикнул ей вслед.

— Тебе не интересно, что это за работа? — Он всё еще лыбился, это можно было понять по его голосу.

— Да, мне плевать, — крикнула она в ответ и прошла за ворота.

А на самом-то деле ей следовало бы спросить.

По понедельникам, средам и пятницам первым предметом было рисование. Когда Кару зашла в студию, её подруга Сусанна была там и уже заняла им мольберты у платформы для моделей. Скинув портфель и пальто, Кару развязала шарф и заявила:

— Меня преследовали.

Сусанна вопросительно подняла бровь. В этом она была большой мастерицей и Кару ей даже немного завидовала. Её собственные брови не могли двигаться по отдельности, что существенно уменьшало красноречивость в выражении подозрения и презрения.

Сусанна же с этой задачей справлялась с блеском. Но сейчас это было лишь умеренная демонстрация, выражающая холодное любопытство.

— Только не говори, что мистер Козлимир опять пытался напугать тебя.

— Сейчас у него период вампиромании. Он укусил меня за шею.

— Ох уж эти актеришки, — пробурчала Сусанна. — Говорю тебе, надо тряхнуть электрошокером этого ебалоида. Чтоб не повадно было на людей набрасываться.

— У меня нет электрошокера. — Кару промолчала, что он и не требовался. Она могла куда эффективнее защитить себя и без применения тока, но эта способность была, мягко говоря, не обычной.

— Ну так обзаведись. Серьезно, плохое поведение должно наказываться. К тому же, это будет весело, тебе не кажется? Я всегда хотела огреть кого-нибудь. ДЗЗЗ! — Сусанна съимитировала конвульсии.

Кару покачала головой:

— Нет, кровожадный монстрик, не думаю, что это будет весело. Ты просто ужасна.

— Ничего подобного. Ужасен Каз. И скажи, что об этом тебе напоминать не нужно. — Она строго посмотрела на Кару. — Скажи, что даже мысли не допускаешь о том, чтоб простить его.