Раймонд Фэйст - Предательство в Крондоре

— Я ему не друг, — буркнул высокий незнакомец и протянул руки так, чтобы стали видны кандалы. — Я его пленник.

— И что он сделал? — Оуин попытался рассмотреть лицо говорящего в глубине капюшона.

— Ничего, если не считать того, что родился не по ту сторону гор, — объяснил Локлир.

Откинув капюшон, Горат одарил Оуина недоброй улыбкой.

— Боже! — воскликнул юноша. — Да он из Братства Темной Тропы!

— Я моррел, — поправил его Горат с едва уловимой горькой иронией в голосе. — «Темный эльф» на твоем языке, человек. По крайней мере, наши родственники в Эльвандаре сделали все, чтобы вы считали нас такими.

Локлир вздрогнул, когда Оуин стал наносить на рану бальзам своей тетушки.

— Почти две сотни лет вражды и войн позволили нам сформировать собственное мнение, Горат.

— Вы, люди, мало что понимаете.

— Возможно, — ответил Локлир. — Я никуда сейчас не спешу, так что просвети меня.

Горат какое-то время в раздумье смотрел на молодого сквайра.

— Те, кого вы называете «эльфами», и мы — родня по крови, но живем по-разному. Мы стали первой смертной расой после великих драконов и Древнейших.

Оуин посмотрел на Гората с любопытством, в то время как Локлир лишь проронил сквозь стиснутые зубы:

— Поживей, парень!

— А кто такие Древнейшие? — шепотом спросил Оуин.

— Повелители драконов, — объяснил Локлир.

— Владыки силы, валкеру, — добавил Горат. — Покинув этот мир, они вручили нам наши судьбы и назвали нас свободными людьми.

— Я слышал эту историю, — сказал Локлир.

— Это не просто история, человек. Так моему народу был дарован здешний мир. Потом появились вы, люди, и гномы и другие. Это наш мир, а вы его у нас украли.

— Я не богослов, — заметил дворянин, — и недостаточно хорошо знаю историю, но мне кажется, что бы ни послужило причиной нашего появления в этом мире, мы — здесь, и нам некуда больше идти. Если ваши сородичи-эльфы смогли с этим примириться, то почему вы не можете?

Горат хмуро взглянул на молодого человека и ничего не ответил. Затем встал и угрожающе двинулся к Локлиру. Оуин только-только успел затянуть повязку, а Локлир, оттолкнув его в сторону, уже вскочил и схватился за рукоятку меча.

Но, вместо того чтобы напасть, Горат сделал стремительный выпад и набросил на кого-то цепь, скреплявшую его кандалы. Локлир успел уклониться в сторону, а Оуина оттолкнул сам Горат с криком: «Убийца в лагере!»

— Не путайся под ногами! — прорычал он вслед за этим.

Оуин не мог понять, откуда тут появился убийца. Секунду назад они сидели на поляне втроем, а сейчас Горат держал мертвой хваткой одного из своих сородичей.

В мерцающих отблесках костра виднелись две фигуры, их очертания расплывались на границе света огня и темноты леса. Горат выбил меч из руки второго моррела, а когда тот попытался вытащить кинжал, скользнул ему за спину, закручивая цепь вокруг шеи нападавшего. Он натянул цепь сильнее, и глаза задыхающегося моррела выпучились.

— Не сопротивляйся, Хасет. По старой памяти я сделаю это быстро. — И, вывернув запястья, Горат затянул цепь на шее темного эльфа, тот обмяк. Горат отпустил его и, когда тело упало на землю, сказал:

— Да благословит тебя богиня тьмы.

— Я думал, мы от них оторвались, — Локлир поднялся на ноги.

— Я знал, что нет, — хмуро сообщил Горат.

— Почему же ты ничего не сказал? — возмутился Локлир, натягивая тунику поверх повязок.

— Мы должны были когда-то встретиться с ним лицом к лицу, — бесстрастно объяснил моррел, возвращаясь на свое место. — Мы могли сделать это сейчас или через день-два, когда ты ослабел бы еще больше от потери крови и недостатка еды. — Горат всмотрелся в темноту, откуда пришел убийца. — Будь он не один, ты доставил бы своему принцу только мое тело.

— Так легко ты не выкрутишься, моррел. Я пока еще не разрешаю тебе умереть, особенно после тех трудностей, которые мне пришлось преодолеть, чтобы сохранить тебе жизнь, — заявил Локлир. — Он был последним?

— Уверен, что нет, — ответил темный эльф. — Но он последний из этой группы. Потом придут другие. — Он посмотрел в противоположную сторону. — А кто-то может поджидать нас впереди.

Локлир достал ключ из висевшего на боку кисета.

— Тогда, думаю, тебе лучше быть без этих цепей.

Он отпер наручники, а Горат равнодушно проследил за тем, как они упали на землю.

— Возьми меч наемника.

— Может, следует его похоронить? — предложил Оуин.

Горат покачал головой.

— Мы так не поступаем. Тело — лишь оболочка. Его съедят звери, прах вернется в землю, на нем вырастут растения, и так он возродится в мире. Его дух начал свой путь через тьму, и, если будет угодно богине тьмы, он найдет свою дорогу к Благословенным островам. — Горат взглянул на север, как будто пытаясь разглядеть нечто в темноте. — Он был моим родственником, а узы крови очень сильны среди нашего народа. То, что он за мной охотился, означает, что для моих сородичей я изгой и предатель. — Он посмотрел на Локлира. — У нас общая цель, человек. Раз я должен осуществить то, из-за чего мои люди предадут меня анафеме, я должен выжить. Мы обязаны помочь друг другу.