Александр Прозоров - Храм океанов

Замаскировав в силу возможностей открытые подступы к дому, он обошел скалу с обратной стороны, забрался выше, перелезая с уступа на уступ, осторожно пробрался под кровлю с верха расселины и устало уселся перед изумленной женщиной:

— Ничего… Лестницу удлиню, проще будет. Она плетеная, ее все равно на какую сторону бросать. Хотя с дровами, конечно, намучаемся. И топить, боюсь, придется только по ночам, чтобы дыма видно не было.

— Что случилось, Сахун? — не поняла она.

— Посторонних возле дома видел. Чего-то ищут. Не хочу, чтобы нас заметили. Дней десять тихо посидим, потом проверю, нет ли свежих следов. Если не появятся, значит обошлось.

— Боги! — все поняла Волерика. — Они нас ищут. Они хотят исполнить свою волю…

Кормитель внутренне сжался, ожидая продолжения — и женщина сказала:

— Сахун, давай положим одну из волчьих шкур на постель? С нею будет намного теплее. Ой, чего это я?! Ты наверняка голоден. Я запекла мясо. Садись к очагу. Осторожнее, корец с талой водой сомнешь! Так положим?

— Для меня теплее с тобой, — облегченно вздохнул он. — Там, где ты, там и хорошо.

— Но со шкурой будет еще лучше. — Она наколола палочкой шматок мяса, прилепленный к камню за очагом, протянула юноше. — Тебе придется порезать остальной окорок самому. У меня не получается.

— Хорошо, Волерика, я порежу, — кивнул Сахун.

При виде качающегося на заточенной ветке куска у него на миг снова мелькнуло удивление из-за брошенного смертными нуара — и тут же забылось. В теплом уютном доме хватало о чем подумать и без этой неприятности…

— Нуар, который проверял верховья ручья, питающего Древо, исчез, — закончил отчет Зеленец. — Смертные сказали, на них напали дикие драконы. Летающие ящеры.

— Что за безумие?! — возмутился Повелитель Драконов. — Какие ящеры посреди зимы? Они все спят! Даже в наших гнездовьях — и то без сознания!

— Смертные сказали: когда они шли через лес, на нуара кто-то напал, схватил и выдернул наверх. Они испугались, что это охотятся дикие драконы, и разбежались в стороны, прячась под кроны. А потом пошли назад. Рабам стало страшно без стража. Они не знали, что делать.

— Нету… Нигде нету… — недовольно скрутился в кольца ученый. — Куда они могли деться?! Может, все же кто-то сожрал их в гнездовье Растущего?

— В шатре предсказательницы, учитель, не осталось ни покрывала, ни гребня, который сделал ей слуга, ни мисок, ни ложек. Раз они взяли все с собой, значит ушли сознательно, а не пропали помимо своей воли.

— Но ведь это невозможно, Зеленец! Рожденные Древом не способны противиться воле богов, они не могут просто уйти! Прикажи нуарам еще раз тщательно обыскать окрестности на пять дней пути! Все норы, в которых можно спрятаться, все заводи, пригодные для жизни, все кусты и скалы!

— Это всего лишь юный кормитель и еще более молодая женщина, учитель. Полагаю, хищники сожрали их в лесу в первый же день. Она предсказательница, он раб. Никто из них не обладает даже зачаточной волей для сопротивления дикому зверью.

— Это еще хуже, Зеленец. Если их сожрали, мы никогда не узнаем причину побега. Ладно смертный… Но рожденная Древом! В ее создании наверняка допущены серьезные ошибки. Очень опасные. Их нужно понять и исправить. Пусть ищут!

Гнездовье Зеленца тоже оказалось во власти зимы — но его пещеры, в которых день за днем и год за годом пылали костры, морозам оказались не по зубам. Двуногие орудия разума, обитающие в них, даже не подозревали о том, что снаружи, там, где живут солнце, ветер и дожди, случаются времена года. У них была своя собственная неизменная погода, своя жизнь в мире мудрости и далеких, никому не слышных перекличек.

У пещер обнаружилось еще одно неожиданное достоинство: разделенные ущельем и каменными стенами боги переносили близость друг к другу без сильного раздражения, и потому ученик смог приютить Повелителя Драконов в одном из сумрачных, но теплых укрытий.

Слухачи то и дело приносили вести о том, что шумливый Двухвост ищет встречи с известными учеными, активно предрекает бунт созданий, ссылается на мудрого, и даже великого Повелителя Драконов как своего сторонника, перенесшего первое из подобных восстаний. А лучший ученый севера по-прежнему не мог ничего противопоставить этому горлопану.

— Искать! Искать везде, где только можно! — жестко и сурово потребовал он.

Снаружи тем временем начинался тихий, умиротворяющий, затяжной снегопад, уже в который раз накрывающий здешние угодья свежим пушистым одеялом.