Джон Толкин - Две башни

– Это ложжь! – прошипел Горлум, злобно сверкнув глазами при имени Арагорна. – Я убежал, убежал сам! Мне было велено искать Сокровище, да, и я искал, но не для Черного. Оно было наше, мое. Я убежал!

Фродо почувствовал, что сейчас Горлум говорит правду: он действительно нашел какой-то путь, чтобы уйти из Мордора, и верил, что нашел его сам. Фродо заметил, что Горлум говорит "я", а это было признаком тех редких моментов, когда прежняя честная натура брала в нем верх. Но если даже Горлуму можно было сейчас верить, Фродо не мог забыть о коварстве Врага. «Бегство» могло быть подстроено, в Черной Крепости не могли не знать о нем. Ясно было, что Горлум много не договаривает.

– Я тебя спрашиваю, – повторил он, – охраняют ее?

Но Горлум обиделся. Не так уж часто он говорил правду, и вот, когда он сказал ее наконец, ему не поверили! Он упрямо продолжал молчать.

– Стерегут ее? – повысил голос Фродо.

– Да, может быть, – угрюмо отозвался Горлум. – Безопасных мест там нет. Но хозяин должен попробовать или возвращаться домой. Других путей нет.

Горлум не назвал крепость на перевале, а называлась она Кирит Унгол. Это было зловещее имя. Арагорн мог бы объяснить его смысл, Гэндальф мог бы предостеречь против нее. Но Арагорн был далеко, а Гэндальф погиб на глазах у Фродо. Хранитель даже не подозревал, что именно в этот миг Гэндальф перед воротами Ортханка спорил с Саруманом, а мысли мага сосредоточены на помощи хоббитам.

Может быть Фродо, сам того не зная, ощутил их... Во всяком случае он долго сидел, опустив голову, стараясь вспомнить все, что Гэндальф говорил ему, но не нашел в памяти никакого совета. Гэндальф покинул их слишком рано, когда Страна Мрака была еще слишком далеко, и они никогда не говорили, как войти туда. Может и Гэндальф не знал этого. Он побывал однажды в Дул Гулдуре, твердыне Врага на севере, но бывал ли он в Мордоре с тех пор, как там укрепился Саурон, приближался ли к Ородруину или к Барад-Дуру? Фродо чувствовал, что нет. И вот теперь он, простой хоббит, должен попасть туда, куда не сумел или не посмел попасть ни один мудрый и сильный. Что ж, значит, такова его судьба. Он ведь сам принял на себя это бремя, сидя в своем домике, у камина, в далекий весенний день... Это было так давно! И вот он на распутье. Какую дорогу выбрать? А если впереди и там, и там только ужас и смерть, то зачем выбирать?

Время шло. Над лощиной лежала почти осязаемая тишина. Бледное небо казалось далеким-далеким, по нему плыли клочья дыма, похожие на чьи-то мрачные мысли.

Голова Фродо склонилась почти до колен. Сэм же, напротив, сидел, закинув руки за голову, глядя из-под капюшона на пустое небо. И вдруг в бледной голубизне появилось что-то живое, движущееся, потом еще и еще... Это были крылатые существа, каких Сэм никогда не видел. И однако он сразу почувствовал, несмотря на расстояние, какие они огромные, с широко раскинутыми крыльями... Он зажмурился, сжался в комок, охваченный тем вещим ужасом, какой испытал недавно на болотах, услышав голос Черного Всадника. На этот раз угроза была очень далекой, но Фродо тоже ощутил ее: он вздрогнул и шевельнулся, но не поднял головы. Горлум свернулся под камнем, как испуганный паук. Крылатые тени сделали круг и умчались, снижаясь, обратно в Мордор.

Сэм перевел дух. – Там, вверху, Всадники, – хрипло прошептал он. – Я их видел. Как вы думаете, видели они нас? Далеко ведь было, а? А потом, если это те же Всадники, что и раньше, то они плохо видят днем, да?

– Кажется, да, – ответил Фродо. – Но их кони видят, а эти, крылатые, на которых они летают теперь, они могут быть зорче всех остальных. Они словно разыскивают что-то. Боюсь, Враг настороже.

Ощущение угрозы исчезло и невидимая завеса, отделявшая их от мира, поднялась. Сразу вернулось сознание опасности. Но Фродо все еще молчал. Он сидел, закрыв глаза, словно в дремоте, наверное, советовался со своим сердцем. Наконец, он встал. Они думали услышать его решение, но он только прошептал: – Тссс! Что это?

Снова накатил страх. Они услышали хриплые голоса, крики и пение, сначала издали, потом все ближе. Припав к земле, хоббиты прислушивались. Голоса и лязг оружия раздавался совсем близко. Фродо и Сэм привстали и обнажили мечи, готовясь к схватке. О бегстве нечего было и думать.

Горлум медленно приподнялся и пополз к краю лощины. Он полз осторожно, дюйм за дюймом, потом выглянул между камней и сам стал неотличим от них. Голоса начали отдаляться, постепенно затихая. Далеко, у бастионов Мораннона прозвучала труба. Горлум тихонько соскользнул обратно.