Юлия Морозова: Телохранитель для мессии

— Тем больше причин оказать поддержку Верховному магу. Равновесие не должно быть нарушено никоим образом.

— Но…

— Мои указания не подлежат обсуждению, — бездушно официальным голосом добавил Император.

Атласная туфелька герцогини, стянутая с ноги, со всего размаху впечаталась в закрытую за Императором дверь. Одной туфли Велиссе показалось мало — другая, гулко стукнувшись каблуком, упала рядом с первой.

— Ненавижу!!! — разъяренно шипела герцогиня, меряя босыми ногами комнату. — Поучают! Все, кому не лень, учат, что мне делать! Надоело! Тетка Астела письмо из Ордена прислала. И какое! Как будто я виновата, что эта идиотка в бега подалась! Теперь еще и Дэрриш! Только язвы-Эста с его гаденькой улыбочкой мне здесь не хватало! Ненавижу!!!

Внезапно взбешенная девушка остановилась, уперевшись взглядом в покалеченную обувь.

— Айда! — громким требовательным криком была вызвана камеристка.

Та не замедлила явиться на зов, тяжело дыша после быстрого бега.

— Что стоишь столбом, остолопка? — разгневанно прикрикнула на служанку герцогиня — Не видишь, в каком я виде? Сейчас здесь будет Верховный маг, и мне совсем ни к чему, чтобы у него возник лишний повод для идиотских шуточек!

Маленькая полная женщина послушно засуетилась вокруг Велиссы, аккуратно поправляя взъерошенные локоны.

Мне тоже пришла пора откланяться, хотя своеобразное чувство юмора Эста Сотворителя — последнее, что меня сейчас волновало. Принуждение оставило комнату вместе с Императором. Я собрала все внутренние резервы, устало закрыла глаза и приказала «Домой!». Открыла их уже в предоставленной мне спальне и с полчаса просто тупо созерцала сереющий в темноте комнаты потолок.

Сладкий запах медуницы намекал на возможность опять смежить веки и насладиться особенно крепким предутренним сном. Пригревшееся тело пришлось вытащить из кровати через «не хочу» и «не могу». Распахнутые ставни явили взгляду выцветающее небо. Почти утро. В комнате посветлело — зажженная свеча оказалась без надобности. Выстиранная с вечера одежда была еще влажной и неприятно холодила кожу. Ножны с Неотразимой заняли свое законное место за правым плечом. Попозже перевязь можно будет спустить на бок для удобства пользования мечом, но пока деревня не осталась позади, лучше не щеголять перед местными оружием. Сигналом к выходу прозвучал петушиный крик. Подхватив сумки, я покинула комнату.

Заспанное солнце неторопливо поднималось по небосклону, и ему не было никакого дела до моих забот. Не знавшая жалости утренняя прохлада сразу напомнила о не успевших высохнуть после стирки рубашке и штанах. На заднем дворе куры с ворчливым кудахтаньем делили пшено, насыпанное щедрой рукой рены. Гордый обладатель пернатого гарема и пронзительного голоса снисходительно взирал на перебранку, сидя на невысоком штакетнике. В сарае недовольно замычала корова. Приземистая кузница уже вовсю дымила трубой.

Глаза повлажнели при мысли об упущенных беззаботных днях отдыха. Но задерживаться здесь не стоило. Проследить наведенное мной проклятье — дело времени. Вряд ли долгого. А моей подруге еще жизнь налаживать, дочь растить.

— Куда собралась так рано, дочка? — вздрогнув, я обернулась к рене Дейне, выходившей из сарая с полным ведром молока, и обреченно вздохнула.

Ну, сколько можно? Для кого только переодеваюсь?

Мать Тайи хитро мне подмигнула:

— Да разве проведешь такую опытную повитуху — уж бабенку я всегда распознать сумею! Как обнимались вчера у порога, забыла?

— Мне нужно идти, — я не приняла ее шутливого тона. — Простите, не хотелось сбегать, не простившись, но мне приснился сон…

Я растерянно замолчала, поняв, насколько глупо звучат мои слова. Тяжелое ведро опустилось на землю, слегка плеснув молоком через край. Женщина подошла и так по-матерински крепко обняла меня, что на глаза опять набежали непрошенные слезы.

— Просто так, девочка, я тебя никуда не отпущу, — твердо произнесла она. — Сейчас соберем все необходимое в дорогу, да и Тийан закончит подковывать твою лошадь.

— Но это не моя лошадь…

— Твоя-твоя, — отмела мои попытки восстановить историческую справедливость Дейна. — Тайя успела вчера мне кое-что шепнуть на ушко. Опять же лошадкой резвее добираться. И чем со старшими спорить, дочка, послушай сначала — может, что дельное услышишь.

Так я снова оказалась на чистой кухне матушки Дейны. Она споро собирала мне сумку с продуктами, время от времени скрываясь за дверью. Появляясь в комнате, женщина успевала поддерживать разговор: