Игорь Мерцалов - Схаас

— Нет, я не буду врать тебе, — прошептала она. — Я делала это раньше, хотя и нечасто, а теперь не буду совсем. Знай же, что ты был глупым и жестоким мальчишкой, который прошел часть большого пути. И сейчас, понимая свои слабости, он может стать настоящим мужчиной. По-другому просто не бывает, можешь поверить мне… И еще. Знай, что ты… — Ее голос прервался, и ей пришлось сделать усилие над собой, произнося слова, для которых, как она думала еще недавно, нет места на ее языке. — Ты мой единственный, мой самый нужный человек… Ты принадлежишь мне не больше, чем я — тебе…

И, сказав так, Истер спрятала лицо на груди Длинного Лука. Слезы подкатывали к ее глазам — глупые, необъяснимые. Лицо ж, она чувствовала, огнем горело от простой девичьей краски. Для которой, как она думала еще недавно, ее щеки просто не предназначены.

Да что это? Неужто она призналась в любви?! Безнадежному разине Длинному Луку… Хотя нет, ее нежно и сильно обнимал не тот ротозей, над которым, пускай и не без опаски, потешалась Зеленая Вольница, не кесарь всея опушки… Сама Истер вытянула его из топкого болота самодовольного отупения, стала выращивать его под свои планы — и вдруг получила нечто гораздо большее.

Вот только что именно?

Она поняла, что не знает этого. Только почему-то уверена, что это нечто очень ей дорого.

— Мы принадлежим друг другу? — переспросил Длинный Лук, когда плечи девушки перестали вздрагивать. — Поровну? И не будет больше между нами притворства? Ты можешь поклясться? Можешь?

— Да, — шепнула она, не поднимая головы.

Он погладил ее по волосам.

— Не клянись. Просто знай, что я люблю тебя, Истер. — Дурацкое, как ему всегда казалось, слово соскочило с губ ненароком, легко. — Не называй меня больше Длинным Луком. Другие — пусть, но не ты. Меня зовут Джок.

— Джок…

— Именно так. Я Джок Длинный Лук, и я счастлив. Настолько, что с удовольствием разыграю страшилу. Идем, пора повеселиться от души.

Он не стал смущать ее прямыми взглядами, так что Истер безболезненно пережила свой румянец. Теперь она сама помогала ему надевать доспехи. И, прикасаясь к оружию древнего демона, звала проклятие к себе: померимся силой!

Удержать Джока Длинного Лука в стороне от дьявольского железа не удалось. Пускай! Истер чувствовала себя достойной соперницей заклятию.

Пять сотен орков на волчецах молча ожидали распоряжений. Истер и Длинного Лука, появившихся на крыльце, приветствовали привычным возгласом, ударив оружием в щиты. Клахар сказал им еще что-то подбадривающее, после чего обратился к гостям со старой земли:

— Вот этот старшина, его зовут Раххыг, будет рядом с вами. Он знает английский, и, если ты, Ракош, забудешь какое-то слово, он переведет приказ… С вами все в порядке, люди? — понизил он вдруг голос.

Люди переглянулись, потом Истер поняла, что вопрос был вызван выражением их лиц.

— Все хорошо, Клахар. Ты, наверное, никогда не видел счастливых людей? — сказала она. — Значит, Раххыг? Это ведь означает «неуязвимый»?

— Да, госпожа, — поклонился сотник. Выговор у него был грубый, невнятный, но, в общем, приемлемый. — Для вас приготовили прежних волчецов. — Он указал на привязанных к крыльцу тварей.

— Жду вас с победой! — сказал Клахар.

— Жди скоро! — отозвался Длинный Лук, оседлывая чудовище.

— Сколько сейчас времени на земле? — спросила Истер.

— Дело к полуночи. Удачи вам!

— Командуй, Раххыг, мы выступаем.

Раххыг повернулся к войску и зычно прорычал приказ. Ряды орков шевельнулись в четком движении. Каждый знал свое место, и пять сотен без малейшей заминки покинули площадь, помчавшись к воротам.

От Дома Калу отдалились быстро. Словно серые тени, облитые багрянцем заката, летели вперед волчецы, но волшебный бег продолжался недолго. На подступах к Пустому руднику начались такие нагромождения острых камней, скал, валунов, что последняя миля обернулась лишним часом пути. Два крайзоша исправно кружили над головами.

Наконец им удалось найти остатки старого тракта, ведущего на запад. Как объяснил Раххыг, прежде это был оживленный путь, чуть дальше от рудника тракт разветвлялся, ведя ко всем соседям калунов и к Привратной долине, в те времена бывшей общим достоянием кланов. Однако сам Раххыг этих времен не помнил.

Это, впрочем, не мешало ему отлично ориентироваться. По его словам, собственно рудник и западный тракт разделяла удобная, ровная площадка, называемая Порогом. Прежде здесь велись торги, и в скалах, окружающих Порог, было выбито немало жилых помещений. Однако здесь нельзя было спрятать тысячу орков, вернее всего, сказал Раххыг, штурканы разместились дальше, в Смотровой башне. Если они нападут оттуда, у калунов будет возможность отойти к остаткам вала, ограждавшего Порог.