Дэйв Дункан - Меч демона

— Если ты так заботишься о ней, можешь поздравить меня с помолвкой, — великодушно предложил Рори, изучая свои ногти. — Твоя беда, Лонгдирк, в том, что ты циник. Ты не веришь в любовь. — В серебристых глазах блеснул вызов. — Или веришь?

— Иногда.

— Но не сейчас? Или ты допускаешь любовь для женщин, но не для мужчин? Значит, тебе придется на этот раз просто поверить. Мои намерения абсолютно благородны. Проблема, от которой ты не уйдешь, Лонгдирк, — это то что я богат, я хорош собой, и я самый желанный холостяк во всей Шотландии. По твоим примитивным меркам я, возможно, просто наглый негодяй, но я так влюбился в дочь коптильщика, что собираюсь сделать ее своей женой, вместо того чтобы просто затащить на сеновал. Что, твой цинизм не понимает этого, да? Моя бабка тоже поначалу пришла в ужас — пока не познакомилась с Мег получше. Мне кажется, она влюбилась в нее так же быстро, как я, — через десять минут, в крайнем случае через двадцать.

Мег в Инверери-Касле, одетая в обноски леди Лоры…

— Это все лютня, — вздохнул Рори, восхищенно созерцая ногти на другой руке. — Она сидела рядом со мной на камне под луной. Я играл на лютне, а она пела.

— И она влюбилась?

— Нет, я. Я подумал, что это самая потрясающая девушка из всех, которых я встречал. Она была абсолютно невинна, но с огоньком, с чувством юмора… Я вдруг вообразил себе жизнь в обществе Мег и погиб! Конечно, я не мог тогда открыть свои чувства, хотя сам в них уже не сомневался. А она не говорила ни о чем другом, кроме как о здоровом, красивом тиндрумском парне, который спас ее от сассенаха. А потом ты, шаркая, вынырнул из тумана — с мечом на спине, волоча свои кулачищи…

Тоби откинулся на спинку кресла. Теперь-то он понял, что произошло между ними той ночью.

— Тогда и начались все неприятности!

— Вот именно! Любовь — это не все, что может случиться с первого взгляда, — усмехнулся Рори. — Но теперь все позади. Я выиграл.

Нищий бродяга против наследника первого семейства Шотландии? Даже когда Тоби начал понимать, за что идет состязание, даже тогда игра не была справедливой.

— Это вас удивляет?

— Пожалуй, нет. Нет, не удивляет. Отец, конечно, заживо изжарит меня на вертеле. Он надеется, что я женюсь на плосколицей, плоскогрудой, плоскостопой дуре из Макдональдса. Ничего, бабушка с ним справится.

Язвительность не поможет.

— Я хочу поговорить с Мег.

— Тебе надо успеть на корабль.

— Но у меня есть еще время попрощаться, не так ли?

— Ты измолотил человека до смерти у нее на глазах. Думаешь, она захочет говорить с тобой?

— Чего вы боитесь: что я утащу ее или что она сама со мной сбежит?

— Попридержи язык, парень!

Тоби поднялся:

— Я теперь человек короля!

— Твой король — призрак, лишенный трона! — надул губы Рори. Его взгляд скользнул по галерее для менестрелей, потом вернулся к Тоби. — Что именно ты хотел обсудить с моей невестой?

— Сказать ей, что я преисполнен радости по поводу ее удачной судьбы. Пожелать ей счастья.

Конечно же, Рори не доверял ему, даже теперь.

— Ты что, не понимаешь? Она — дочь коптильщика. Я унаследую герцогский титул, тысячу вооруженных гвардейцев, Аргайль, семь или восемь замков, поместья в Англии, дома в Эдинбурге и других городах. Ты — никто, никем и останешься. Признаю, у нее юношеское влечение к тебе. Я могу простить это, ибо она очень юна. Но ты простой бугай, Лонгдирк. Вряд ли ты проживешь еще неделю, но если даже и проживешь, у тебя все равно нет будущего, ничего, что можно было бы предложить женщине. Ты понимаешь, что у нее просто не было выбора?

— Я очень хорошо понимаю это, господин. Я никогда не говорил Мег, что люблю ее. Я не скажу этого и теперь. Я не скажу ничего такого, что огорчило бы ее.

Рори немного поколебался.

— Тогда подожди здесь, — сказал он наконец и вышел.

Все его омерзительные колкости были правдой. Глупо ожидать, что девушка в здравом уме отвергнет богатого и знатного — и красивого — дворянина ради неученого, нищего преступника. Ему нравилась Мег, ему приятно было ее общество. Не более того. Если бы он любил ее, он бы так и сказал ей, правда? Как друг он должен радоваться удачному повороту в ее судьбе.

Почему же тогда ему так больно? Может, он просто так болезненно принимает проигрыш? Но он ведь даже не играл в эту игру, правда? Так что какое ему дело, проиграл он или нет?

Когда он убедился, что Рори не услышит его, он посмотрел на галерею для менестрелей.

— Убирайся, — сказал он. — Не пройдет и минуты, как у тебя будет компания.