Дэйв Дункан: Волшебное окно

Задолго до появления на земле Богов и смертных скала Краснегара возвышалась среди бушующего Зимнего океана, грозная и вечная. Во мраке долгих полярных ночей льды теснились в бессильном гневе у ее основания, залитые холодным светом печальной луны. В сиянии летнего солнца желтоватая скала возвышалась над бело-синей поверхностью моря, словно кусок гигантского сыра на фарфоровом блюде. Век проходил за веком, а остров оставался неизменным.

Два склона скалы почти отвесно спускались к морю. Их узкие уступы были доступны только крикливым морским птицам. Третий же был менее крутым, и на нем прилепился мрачный маленький городок с небольшими беспорядочно расположенными домишками, напоминающими ласточкины гнезда. Над ними, на самой вершине, возвышался старинный замок с черными заостренными башнями.

Человеческая рука не смогла бы возвести его в месте столь диком. Замок был построен много веков назад великим волшебником Иниссо, чтобы служить резиденцией ему самому и основанной им династии. Его потомки по мужской линии до сих пор правили здесь, но нынешний монарх, король Холиндарн, любимый своим народом, имел лишь одного ребенка – дочь Иносолан.

Лето приходило в Краснегар поздно. Когда жители стран с более мягким климатом уже считали ягнят и цыплят, жестокие штормы все еще накатывали с Зимнего океана. Когда счастливые южане собирали сено и ягоды, извилистые улочки северного города были по-прежнему занесены сугробами. Даже когда ночь почти полностью исчезала с бледного арктического неба, холмы на берегу оставались коричневыми и безжизненными.

В конце концов наступала весна. Внезапно, без всякого предупреждения налетал веселый ветер и отгонял из гавани ледяные поля, холмы сбрасывали свой снежный покров, а сугробы на улицах быстро превращались в унылые серые кучи, прячущиеся по темным углам.

Несколько дней дождя – и мир опять был чист и зелен, а хорошая погода сменяла плохую в мгновение ока. Как говорили местные жители, чтобы увидеть весну в Краснегаре, надо в нее поверить.

Солнечный свет льется в окна замка. Рыбачьи лодки спущены на воду. Наступил отлив, берега освободились от снега, и юной принцессе казалось, что земля так и ждет, чтобы кто-нибудь проскакал по ней верхом. Иносолан рано спустилась к завтраку, поглощенная обдумыванием планов на день. Зал был почти пуст. Еще до наступления хорошей погоды работники переправили весь скот по дамбе на материк. А сейчас возились в гавани, вычищая все после зимы. Учитель принцессы, мастер Порагану, страдал от обычного весеннего приступа ревматизма, что весьма кстати – некому будет возражать, если она отправится в конюшню сразу, как только перекусит.

Тетушка Кэйд в полном одиночестве восседала за высоким столом. Увидев ее, Иносолан хотела быстро отступить и поискать что-нибудь из еды на кухне, но было поздно – Кэйд уже заметила ее. Пришлось войти. Принцесса гордо выпрямилась, надеясь, что царственная осанка сделает менее заметной ее потрепанную одежду.

– Доброе утро, тетя! – сказала она весело. – Правда, прекрасное утро?

– Доброе утро, дорогая.

– Ты сегодня раньше, чем… – Не договорив, Иносолан внезапно вскрикнула – стоило ей сесть, как пояс впился в живот, чуть не перекусив ее пополам. Она смущенно улыбнулась, а рукава, явно короткие, скользнули вверх чуть ли не до локтей.

Тетушка Кэйд осуждающе поджала губы. Безусловно, ни одна тетушка в мире не могла одобрить появления за столом принцессы в старом грязном костюме для верховой езды.

– Похоже, ты выросла из этой одежды, дорогая! – мягко, но с упреком проговорила она.

Сама Кэйд, конечно же, была одета как на прием. Ни один серебристый волосок не выбивался из прически. Шею и пальцы украшали драгоценности. В ознаменование прихода лета она надела бледно-голубое льняное платье в мелких складочках.