Виктория Иванова - Радуга на земле

Только вот пинать Бобика ему не стоило. Когда я сытый, то добрый и разозлить меня очень трудно. Но этот тип старался изо всех сил. И моя ли в том вина, что его старания увенчались успехом? Даже слишком.

Первым отреагировал щен. Не открывая глаз, он всеми тремя рядами зубов вцепился в потревожившую его ногу. Только вот парень не имел на ней чешуи, да и сапоги были так себе, одно название. Так что его вой слышала вся таверна. А я добавил. Из врожденной вредности, а то достали! Куда ни зайду, то в лоб, то по лбу. Так что сметенный слабеньким ударом хвоста наемник разлегся оригинальным блюдом на дальнем столе, который, не выдержав такого обращения, сложился пополам. Не везет мужику на столы сегодня, ой не везет…

Свободные воины, чью еду и выпивку новое «блюдо» благополучно отправило на пол, тоже стали недовольны. Они медленно поднялись из-за обломков, отряхнули штаны и так же неспешно направились в нашу сторону, на ходу доставая оружие. Ну вот, стоило всего раз оказаться в трактире, чтобы сразу же нарваться на драку. А мне – лень! Я наелся…

Так что, поглядев на неровный и шатающийся строй, прикинул возможные выходы и стоимость подобных выходов, подумал так и эдак. После чего напряг все свои новоприобретенные способности к внушению, раскрыл гребни пошире и прошипел-просвистел:

– Тих-х-х-х-хо!

Трактир замер. Застыли все. Наемники, недоуменно поморгав и потоптавшись на месте, развернулись и пошли назад. Помещение снова наполнилось звуками, стуком ложек, приглушенными разговорами. А по моему телу прошла волна оглушающей слабости, сменившейся зверским голодом. Так что незаметно (это ему так казалось!) подкравшийся, чтобы поблагодарить, трактирщик был встречен нездоровым блеском глаз и сбивающимся на шипение разговором.

Неудивительно, что еда появилась в мгновение ока. Злой и голодный змеелюд гораздо опасней компании наемников. Правда, каким-то внутренним чутьем разобрав, что буйствовать я не намерен, трактирщик расхрабрился и даже потребовал с меня плату. Вернее, вежливо попросил оплатить второй заказ, так как первый был все же за счет заведения.

Этот заказ стоил мне суи серебряных монет. Но я не жалел, несколько кусков полупрожаренного мяса, сдобренного специями, утолили голод просто превосходно. Только вот неприятности с этого только начались, а не закончились. К нашему столику, стараясь быть незаметным, подсел какой-то мужчина. Явно из благородных. Во всяком случае, пах он дорогим одеколоном, а не дешевым, позавчера пролитым пивом.

– Уважаемый шас-саари, могу я получить толику вашего внимания? – начал он.

И как по мне – тут же бы и закончил. Поскольку сразу вызвал острое неприятие собственной персоны. Вообще-то я не столь категоричен, но вот данному конкретному индивиду до боли хотелось врезать кулаком прямо в нос. Со всей своей новоприобретенной силы. Вместо этого пришлось также перейти на вежливо-издевательский тон и, скромно потупившись, ответить:

– Что вы, столь ничтожная вещь не стоит вашего внимания, уважаемый.

– О, почтеннейший, позвольте мне самому определять ценность некоторых вещей. – Дядечку аж перекосило от полученного ответа. Видимо, он надеялся на более теплый прием. Ну-ну, надежды – существа очень живучие. Иногда даже ухитряются прожить дольше своих хозяев.

– Наши определения могут не совпадать, уважаемый. – Пришлось прижать все гребни как можно сильней, иначе этот тип точно бы словил в нос. Хвостом ли, рукой ли…

Кстати, Бобику он тоже не понравился. Всегда наглый и самоуверенный щенок осторожно отступил за мой хвост. И, тщательно спрятавшись меж витков, не сводил с человека пристального взгляда. Таким я его еще никогда не видел. Обычно если он был чем-то недоволен, то громогласно (громогавкно) выражал свою точку зрения. Говорят, что животные лучше чуют внутреннюю природу людей, как бы хорошо ее ни скрывали. Что ж, примем во внимание…

Я вообще не понимаю, как с таким презрительно-пренебрежительным отношением к собеседнику можно отправляться на какие-то переговоры. Разве что собираешься разговаривать с деревом или камнем. Ну или как вариант – с окончательным идиотом. Попасть под какую-либо из перечисленных категорий мне не хотелось. Потому я всячески отказывался от любых его предложений. В том числе просто поговорить. Видимо, незваный гость это понял. Он обвел оценивающим взглядом наш теплый коллектив и остановился на Тин, каким-то чутьем определив лидера. После чего молча положил на столешницу туго набитый кошель и, пристально наблюдая за реакцией народа, тихим шепотом сказал: