Пол Андерсон - Собака и Волк

— А меня вы при этом не исключаете? — скорее потребовала, чем спросила Руна.

— Да что вы, как можно? Выслушайте меня, Руна. Нам нужны голоса, представляющие разные религии. Поэтому давайте пока не говорить о богах. Потом, разумеется, мы опять будем молиться, совершать жертвоприношения, ссориться, пытаясь уяснить, что же произошло. Но прежде всего необходимо позаботиться об оставшихся в живых людях.

Взгляд ее был изучающим. Перед ней сидел крупный человек с усталым лицом и первой сединой в каштановых волосах и бороде.

— Выходит, вы отрицаете, что из-за ваших грехов боги расторгли с нами договор? — высказалась она без обиняков.

Он напрягся.

— Да, отрицаю. Но сейчас не время для споров. Об этом поговорим после.

— Я согласен, госпожа, — вымолвил Амрет почти робко. — Сами подумайте, в какой мы все сейчас опасности.

Корентин поднял костлявую руку.

— Можете, если хотите, оставаться при своем мнении. — Несмотря на присущую ему мягкость, он неизменно влиял на людей.

— Лучше, если с самого начала мы поймем друг друга. Против вашей веры, госпожа, я ничего не имею. Позвольте мне, однако, задать один вопрос.

Он помедлил. Руна кивнула. Шея отчего-то не гнулась.

— До сих пор в случае смерти королевы на груди одной из весталок немедленно появлялся красный Знак. Это означало, что она становилась невестой короля и верховной жрицей Белисамы. Так? Сейчас же в одну ночь погибли все девять жен. Под вашим присмотром последние весталки. Появился ли у какой-нибудь из них красный Знак?

Руна выпрямилась еще больше. Облизала сухие губы.

— Нет, — шепнула она.

Грациллоний об этом уже догадывался. Подтверждение догадки принесло ему некоторое облегчение.

— Я не буду высказывать никакого суждения о ваших богах, — спокойно сказал Корентин. — Однако, очевидно, что эпоха окончилась. Все переменилось. Уповать больше не на кого, и наш долг — помочь людям.

Под коротко остриженной бородкой Амрета дернулся мускул.

— И это верно, госпожа, — сказал он. — Мы, моряки, будем стоять за вас и за ваших весталок до самого конца. До сих пор место это было под опекой богов, и ни один пират сюда и носа не смел сунуть. Сейчас же нас всего дюжина, госпожа.

Руна откинулась на спинку стула. Лицо ее стало непроницаемым. Грациллоний внимательно смотрел на нее. Это была женщина высокого роста. Синее платье облегало немного худую, но пропорциональную фигуру. Безупречная кожа, орлиный нос. Высокие дуги бровей над темными глазами. Монашеский платок, как было ему известно, скрывал черные, без блеска, прямые волосы, спускавшиеся ниже плеч. Голос ее был довольно высок, но ему доводилось слышать, как хорошо она поет.

Она встретилась с ним взглядом.

— Что вы предлагаете? — спросила она.

Грациллоний бессознательно перешел на латынь. Она без труда его понимала. Амрет сидел с безучастным видом.

— Иса больше нет. Не осталось ничего. Между мысами пустое место, плавают обломки. — Он не стал говорить ей о мертвецах на берегу и визжащих над ними чайках. — Выжили очень немногие. Мы с Корентином отвели их на возвышенность и расселили по домам. Пока они в безопасности. Это, разумеется, до поры до времени. Вместе с королевством пропали все запасы зерна. Еды нет, лишь семена да уцелевший скот. И выменять в Озисмии на еду нам нечего.

Не заставит же он народ идти на место бедствия в поисках сокровищ.

— Скоро все мы будем голодать. А варвары об этом узнают. Саксы, скотты и прочие пираты. Ис всегда был щитом, укрывавшим западную Арморику. Риму и без нас забот хватает. К тому же они нас никогда не жаловали. Если пустим дело на самотек, непременно погибнем.

— Нам нужно куда-то переселиться. Мы с Корентином… Ну, вам известно, я трибун, назначенный Римом, а он христианский священник. Его, между прочим, хорошо знает епископ Мартин из Тура. Так вот, мы намерены отправиться на поиски нового места жительства. Пока нас не будет, кто-то должен позаботиться о людях, и городских, и деревенских. Надо всех их собрать, успокоить, ободрить и подготовить к переезду. Я подключил к этому двоих землевладельцев-суффетов, но им нужно помочь. Не возьметесь ли вы за это, миледи?

Руна погрузилась в раздумье. Потом ответила на местном наречии:

— Да. Думаю, мы с Амретом можем кое-что сделать. Но прежде нам вчетвером нужно все как следует обсудить. На это уйдет день. Вы, наверное, можете задержаться здесь на день? — И провела дрожащей рукой по глазам.

— Нам надо о многом вас расспросить.