Андрэ Нортон - Чародей колдовского мира

— Такими, как Динзил, вероятно.

Она долго молчала. Потом снова в сознании прозвучал ее смех.

— Динзил… да, он взбирается на облака, чтобы пройти по небу. Динзил хочет многого, очень многого. Но другой вопрос, достанется ли ему хоть горсть того, чем он хочет обладать полностью, и Динзилу придется на этот вопрос отвечать. Я думаю, он ненавидит тебя, Кемок, за то, что ты сделал, когда уводил меня. Однако теперь, все обдумав, я вижу, что ты сослужил мне хорошую службу, послужил гораздо лучше, чем если бы я сама тебе приказала. Я была во власти Динзила, подчинялась ему — ты был прав, когда опасался этого. Дорогой брат, твоя служба будет вознаграждена. — И она кивнула головой, плотно закутанной в зеленую ткань.

Меня пробрал озноб; я подумал, что за тварь поселилась в Каттее и удастся ли ее изгнать. Подумал о тех двух вариантах будущего, которые показала мне Лоскита и которые так и не осуществились. В них Каттея была на стороне врага. Может, лучше было бы ей погибнуть.

Но человек цепляется за малейшую надежду: если удастся добраться до Долины, там сумеют с этим справиться, уберут не только уродливую голову, но и ту тварь, что поселилась в сестре.

— Спи, Кемок; клянусь, я буду с тобой, когда ты проснешься. Теперь я ничего не хочу больше, чем идти туда же, куда и ты.

Я знал, что она говорит правду. Но не это хотел услышать. Не знаю, спала ли она. Но лежала неподвижно, положив закутанную голову на лапу. Наконец я уже не мог следить за ней, усталость победила.

Утром мы выбрались из логова. Снова я предложил Каттее съедобных корней, она отказалась, говоря, что такая пища ей не нужна. Я настаивал, спросил, а какая нужна, но она отгородилась от меня. Однако пошла со мной без возражений.

И опять над ручьем повис туман. Я обрадовался ему: здесь нас легко преследовать, и я надеялся, что мы скроемся в тумане. Возможно, Орсия оставила нам в качестве проводника Кофи, поэтому я внимательно наблюдал за поверхностью воды, не покажется ли мерфей.

Или кроганская девушка считала мою миссию в Темной башне настолько безнадежной, что не думала о моем возвращении?

Растительность на берегах ручья свободна от зла этой земли, но она редеет. Стало прохладно, и я подумал, что зима близко. Не мог сдержать дрожь и пожалел о плаще, из которого сделал чучело на пути сюда.

В дороге я также постоянно следил за мечом, не появится ли на нем предупреждение в виде рун. Туман каким-то причудливым образом приглушал звуки, и я решил, что предупредить нас об опасности может только меч.

Если повезет, мы по воде могли бы добраться до Высот. Но возвращаться подземным путем я не решусь. Поэтому нужно как-то пересечь эту землю.

Однако поступать так глупо. Есть все основания считать, что нас выследят за один день. Тем не менее я повернул от ручья в сторону Высот. Другого пути нет.

Смех, легкий презрительный смех. Я быстро повернул голову и взглянул на Каттею.

— Невозможно, мой дорогой брат? У тебя дар предвидения, и ты получил предсказание. Но помни, ты идешь не один, и я могу показать тебе такое, для чего не найдется слов ни у твоей водяной девицы, ни у мудрых из Эсткарпа. Не бойся, мы вернемся в Долину. Если пожелаем этого оба, сделаем.

Снова высокомерная уверенность, презрение к остальным. Однако она убеждена в том, что говорит. Но внутренне я отшатывался от ее помощи, как приветствовал помощь Орсии.

— Что это?… — Ее закутанная в шарф голова повернулась; Каттея внимательно вглядывалась в странную рябь на воде, там, где ее касался туман.

— Кофи! — воскликнул я. — Орсия? — Я послал мысленный призыв. Рябь приближалась, словно по воде вброд идет мерфей, дожидаясь, пока мы догоним его.

— Что это? — снова спросила Каттея. — Не могу проникнуть в него мыслью. Но это что-то живое. Что?

— Это мерфей. Он был нашим проводником.

— Друг твоей водяной девицы? — Каттея остановилась, как будто не хотела подходить ближе.

Неожиданно я почувствовал раздражение от того, как она называет Орсию.

— Ее зовут Орсия, и она тоже обладает силой. Только с ее помощью я смог найти тебя. — Мой ответ прозвучал резко.

— Орсия, — повторила Каттея. — Прошу прощения, брат. Пусть будет Орсия. Итак, она помогла тебе добраться до меня? Это я тоже не забуду. Ее волшебство придало силу моему шарфу. Но вернемся к ее посланцу, которого мы не можем видеть и с которым не можем общаться мыслью… Он ведь ее посланец, верно?

— Надеюсь.

Я опустился на колено в мелкой воде и протянул руку — вернее, лапу, — как сделал, когда Орсия передала мне свой дар зрения и я смог увидеть Кофи. Рябь на воде приблизилась, но на этот раз я не ощутил прикосновения чужой плоти. Возможно, Кофи не решался прикоснуться к тому, что служит мне рукой. И я не мог его винить в этом, но надеялся, что мой жест доброй воли будет воспринят как приветствие.