Андрэ Нортон - Чародей колдовского мира

Не знаю, что меня побудило, но я протянул Каттее шарф. Он больше не был светлой полоской, снова стал обыкновенным шелковым шарфом.

Лапа протянулась вперед, выхватила шарф, обернула вокруг головы, оставив лишь маленькое отверстие для зрения.

Тем временем я осмотрелся. Мы либо в Башне, основание которой в Эскоре, либо в ее двойнике. Сидим на полу возле крутой лестницы. Дверь, ведущая в иные миры, закрыта, но чем скорей мы отсюда уберемся, тем лучше. Я повернулся к сестре.

— Идем…

— Куда? — мысленно спросила она. — Где мне найти место, чтобы спрятать свое уродство?

Я почувствовал страх: может быть, ее ужас оправдан? Те, кто возвращается из мира Динзила, навсегда уносят с собой свои искажения; мы пользовались силой света, но, может быть. Тень исказила эту силу.

— Идем…

Я помог ей встать, и мы спустились по этой крутой лестнице и оказались в коридоре кургана. Снова на мече вспыхнули красные руны, я внимательно наблюдал за ними. Но по-прежнему держал Каттею лапой, увлекая ее за собой. Она молча шла за мной, как будто ей было все равно, куда идти и чего ждать.

Нас встретил сумрачный день и унылый тяжелый дождь. Я думал, как отыскать путь назад, к тому месту, где осталась Орсия. Часть пути можно проделать по этой дороге с колеями.

Сознание Каттеи было для меня закрыто, хотя я пытался заинтересовать ее бегством. Она шла тупо, окружив себя барьером, который я не мог преодолеть. Я продолжал поглядывать на меч, хотя после выхода из кургана руны остыли и не вспыхивали снова, когда мы миновали долину и поднялись на противоположный склон.

С этого склона я осмотрелся и отметил ориентиры, которые запомнил на пути сюда. Вот там я убил чудовищное существо, одного из стражей Темной башни.

Голод, который я осознал еще в том мире, превратился в острую боль, и я достал из поясной сумки корни, которые дала мне Орсия. Предложил их Каттее.

— Еда хорошая — не испорченная… — сказал я, поднося корень ко рту.

Она выбила корень у меня из рук, и он откатился и исчез в промежутке между двумя камнями. Сознание ее по-прежнему было закрыто для меня. Ненависть к Динзилу стала такой сильной, что если бы он стоял передо мной, я, как лесной зверь, терзал бы его зубами и ногтями.

Каттея начала раскачиваться взад и вперед, спотыкаясь, и я посмотрел на нее. Неожиданно она изогнулась и оттолкнула меня так, что я упал. И прежде чем смог встать, она двинулась назад, к Башне.

Я перехватил ее, и, очевидно, эта последняя попытка отняла у нее всю энергию. Она не пыталась больше вырваться, но я продолжал внимательно следить за ней.

Мы стали спускаться, и идти было трудно. Мы словно шли по миру смерти. Руны не горели, и я не видел ничего живого. Мне показалось, что я узнаю кустарник, хотя сегодня он не окутан туманом.

Наконец мы подошли к ручью и к скале, возле которой я в последний раз видел Орсию. Не знаю почему, но я надеялся, что она ждет меня на прежнем месте. И когда не увидел ее, испытал разочарование.

— Ты думал, что можешь надеяться на эту водяную девицу, мой глупый брат? — Мне в сознание ворвалась мысль Каттеи, непривычно чуждая, жесткая. — Но тем лучше для нее.

— О чем ты?

Теперь в сознании смех — такой смех я слышал только от Динзила.

— Мой дорогой брат, я хотеда попросить тебя об одолжении; ты вряд ли смог бы мне отказать, и вот тогда ей пришлось бы туго.

— О чем ты говоришь? — снова спросил я, поскольку она сняла барьер. Но в голове прозвучал только ужасный смех. И я решил, что Каттея для меня потеряна, хотя и идет рядом.

Наш путь ведет по ручью и дальше по реке. Он настолько ясен, что мне не нужна помощь Орсии. Но я по-прежнему беспокоился о ней — надеялся, что она благоразумно ушла, найдя безопасное место, а не была захвачена каким-нибудь бродячим хищником этой земли.

Мы пришли к покинутому дому аспта, и по моему настоянию Каттея заползла в него передо мной. И прижалась к дальней стене тесного помещения, как можно дальше от меня.

— Каттея, в Долине знают гораздо больше нас. И скажут, что нам делать!

— Но Кемок, брат мой, я знаю, что нам делать! Для этого мне нужна только твоя водяная девица. Ну, а если не она, то кто-нибудь другой. Но она подходит прекрасно. Приведи ее ко мне или меня к ней, и мы произведем волшебство, которое поразит тебя… поразит Кемока, который считает, что он кое-что знает о тайнах, но на самом деле лишь подбирает обрывки знаний, выброшенные другими, гораздо более великими, чем он.

Я едва не потерял терпение.