Олаф Бьорн Локнит: Подземный огонь

Аквилония, королевский дворец в Тарантии.

28 день первой осенней луны 1288 г. Раннее утро.

«…Первые известия об угрозе, надвигающейся на Аквилонию, остались незамеченными ни королем, ни его ближайшим окружением. Впрочем, их можно понять и простить. Сведения, доставляемые из полуночных стран, были слишком скудными и противоречивыми, а правителя, недавно занявшего престол, преимущественно заботило скорейшее ознакомление с делами подвластной страны и борьба с угрожавшими трону заговорщиками, нежели выяснение подробностей о странных событиях, творящихся в Пограничье, горах Граскааль и полуночной Бритунии. К тому же многие подданные нового короля, весьма сожалевшие о гибели прежнего владыки, отнюдь не стремились способствовать своему повелителю в его трудах, отчего дела государства отнимали у него гораздо больше времени, нежели он рассчитывал. Так и случилось, что тревожные предупреждения прошли мимо внимания короля Аквилонии, тем самым, лишив его возможности вовремя вмешаться в происходящее…»

Из «Синей или Незаконной Хроники» Аквилонского королевства

Умные люди недаром утверждают, будто один ремонт равняется двум землетрясениям, наводнению и, по меньшей мере, трем осадам. Насчет землетрясений не знаю, не видел, но вот с осадами и наводнениями сходство имеется. И очень большое сходство, смею вас заверить.

А теперь примите во внимание, что, говоря о ремонте, я подразумеваю не какую-то перестилку прохудившейся соломенной крыши в хижине захудалого кмета и даже не перестройку обветшавшего баронского замка. Я говорю о полноценном ремонте в самых что ни на есть настоящих королевских покоях. И о том, что каждое утро меня будит перестук топоров, назойливый визг пил и слишком громкие голоса усердных работников, сопровождающие каждое совершенное ими мало-мальски полезное действие. До сих пор не могу найти ответа на мучающий меня вопрос — когда же мастеровые работают, если, как не взглянешь, они то переругиваются, то что-то жуют, то бездельничают, утверждая, будто на сегодня уже все сделали? Чует мое сердце, что этот многострадальный ремонт затянется до самой зимы, если не до весны… А сейчас, между прочим, начало осени!

Хвала богам за маленькие милости по отношению к бедным смертным! Лично от меня большая благодарность за то, что из-за этого треклятого ремонта меня не выставили из занимаемых комнат. Пусть их всего три и располагаются они под самой крышей, однако находятся они только в моем распоряжении.

В отличие от меня кое-кому, например, служащим королевской канцелярии, подчиненным светлейшего канцлера, герцога Публио Форсеза, весьма не повезло. Их довольно вежливо, но настойчиво выдворили из занимаемого разными департаментами и коллегиумами южного крыла, предложив на время переселиться куда-нибудь. И, разумеется, прихватить с собой все архивы. Вот почему теперь по всем этажам, залам и коридорам дворца валяются пергаменты с таким количеством налепленных на них печатей, что диву даешься, а бедные канцелярские крысы бродят с остановившимся тоскливым взором, не зная, как собрать драгоценные бумажки в едином месте.

Ходят слухи, что беднягу Публио едва не хватил удар, когда он однажды утром узрел, как его гордость — обширнейший архив королевства — с шуточками и прибауточками волокут сжигать на хозяйственный двор. Крику было на весь дворец и город впридачу. Архив, к счастью, от бесславной гибели уберегли, но Публио с тех пор во дворце не показывается, чему, впрочем, все очень рады — одной головной болью и источником постоянных неприятностей меньше.

Находящееся на моем попечении хозяйство, занимающее места едва ли не больше, чем весь государственный архив, вряд ли кто решится сдвинуть с места. Потому я спокойно могу глазеть сверху вниз на суматоху во дворе и терпеливо ждать, когда и чем она закончится. Как написано в одной любимой мной книге, привезенной откуда-то из Турана, «Все проходит», значит, рано или поздно минует и эта напасть. Однако очень хочется посмотреть в честные глаза того из наших придворных недоумков, которому пришла в голову светлая мысль — затеять в честь воцарения нового короля перестройку дворца. Просто взглянуть разок, дабы узреть человека, слишком прямо и просто понявшего известную поговорку о новых метлах…

Пожалуй, стоит объяснить кое-что. Для начала — кто я такой и что делаю в королевском дворце. Все очень просто — я здесь живу. Уже почти два года. За сие печальное обстоятельство следует поблагодарить мою матушку… хотя лучше все рассказать по порядку.