Танит Ли - Чары Тьмы

Сам он был не из этих мест, однако прослышал о слепой, которая жила в одиночестве, и решил, что сможет у нее чем-нибудь поживиться. Поэтому он пробрался в хижину и, когда девушка вернулась домой, уже сидел в доме и оглядывался по сторонам.

— Кто здесь? — спросила она.

— Всего лишь я, — ответил мужчина.

Девушка вздрогнула. Она слышала лишь один мужской голос в своей жизни, и это был голос ее отца. Однако этот звучал совсем иначе.

— Что вам надо?

— Ну это зависит от того, что ты можешь предложить, — уклончиво ответил мужчина.

— Я небогата, но если вы нуждаетесь…

— Да, я очень нуждаюсь. Так нуждаюсь, что уже выпил все твое молоко, а на будущее запасся сыром и хлебом, которые тоже взял у тебя. Яблоки и айву я не люблю, можешь их оставить себе. Но больше всего мне нужна добрая милая девушка. Я знаю, что ты слепа, но я молодец что надо. У меня были красотки и получше тебя, но сейчас и ты сгодишься.

Девушка похолодела от страха. У нее не было ни оружия, ни глаз. Она понимала, что ее ждет. Если она попытается оказать сопротивление, этот негодяй, чего доброго, еще и покалечит, а то и вовсе убьет. Она невольно вскрикнула, выразив этим звуком весь свой гнев и ужас, и воздух вокруг нее словно затрепетал.

— Кто это у тебя под ногами? Черная курица? — осведомился разбойник, расстегивая пояс. — Птицы хороши только на вертеле. Отправь ее вон. А когда я буду уходить, прихвачу у тебя пару гусей. А теперь ложись.

— Только не на кровать, — пролепетала девушка, и из ее слепых глаз брызнули слезы. — Эту кровать сделал мой отец, и на ней умерла моя мать. Если уж вы так настаиваете, то на полу. — И она легла и отвернулась в сторону, хотя все равно ничего не видела. А потом до нее донеслось проклятие и крик боли…

Она лежала и прислушивалась к его прерывистому дыханию и бормотанию, которое звучало все дальше и дальше.

— Что случилось? — спросила девушка. — Если вам надо надругаться надо мной, делайте это и уходите.

Но до ее ушей доносились только судорожные всхлипывания, а потом она ощутила жар, который вдруг пропитал всю хижину. Домик заходил ходуном, и вдруг послышался мощный удар, а за ним — пронзительный орлиный крик и конский топот, и девушка поспешила забиться в угол.

А незваный гость исчез. С криками и причитаниями, бросив сумку и штаны, он ринулся прочь по замерзшей слякоти, налетел на гусей и помчался еще быстрее, — только пятки засверкали.

Гуси же поспешили к пруду, не отрывая глаз от хижины.

«Неужто это наша Птичка?»

В дверях стояло огромное и жуткое существо — черная лошадь на четырех орлиных лапах и с орлиной головой. Очи горели пламенем, а в клюве она держала клок волос, вырванных из шевелюры вора.

Затем все погрузилось во тьму и тварь исчезла. Осталась лишь Птичка, она неуклюже топала по хижине.

Это второе дитя кобылицы обрело собственные чары. Его сморщенное сердечко научилось расцветать. Птичка научилась вырастать в мгновение ока и снова уменьшаться.

Подойдя к девушке, она потерлась головкой о ее руку. Хозяйка взяла ее к себе на колени и расплакалась. Птичка укоризненно царапала ее юбку коготками, словно говоря: «Ну, что ты плачешь? Я же спасла тебя».

— Что случилось? — спросила девушка, словно обращаясь ко всему миру. — Это отец оставил мне какой-то оберег? Или боги сжалились надо мной?

Птичка свернулась на ее подоле, как в гнезде, и, спрятав голову под крылышко, заснула с чувством выполненного долга.

Солнце садилось над городом Богини Земли. Здесь светило голубое солнце, а потому закат был лиловым, а не розовым. Затем над городом поднялись семь лун и заполнили небосвод гармоничным перезвоном.

Серебряное колесо восьмой луны уже выкатилось и заняло свое место над самой высокой башней дворца богини Азрины. С этого колеса свисал некто крошечный, он не переставая кричал. Крики повторялись так часто, что даже горожане принимали их за плач ночной птицы.

Азрина восседала на крыше башни в кресле из резного хрусталя, а обочь нее расположились две белокаменные кошки. Они двигались, умывались языками.

Поблизости стояли часовые из ее стражи, придворные и фантастические твари, которые не могли существовать в реальном мире.

Азрина взирала на небо. Она была облачена в собственную красоту и темно-красные ткани. Этого хватало.

Вдруг в нескольких саженях от крыши пролетела звезда. Белая вспышка сменилась набухающей черной тьмой. Азрину это ничуть не удивило. Ведь за ней уже пытались ухаживать восемь Ваздру.