Кеннет Бёг Андерсен - Ошибка кота Люцифакса

Под картиной была маленькая латунная табличка, и Филипп наклонился, чтобы посмотреть, что там написано.

Сначала странные знаки на табличке были ему непонятны. Но потом что-то изменилось, и ему стало казаться, что они стали какими-то другими, Филипп не понял, какими именно. Потому что это произошло совсем не на табличке, а у него в голове.

До него дошло, что он понимает написанное:

Наказание за убийство жены.

— Помогите! Господи, помоги мне! — услышал Филипп тонюсенький голос и посмотрел вверх. Отчаянный крик доносился с картины. — Это был несчастный случай! Я не виноват! Господи, да помоги же мне!

Филипп попытался заговорить с ним, но мужчина его не слышал. Он кричал и звал на помощь, и Филипп постепенно все понял.

Мужчина оказался рабом доли секунды. Время для него остановилось, и на вечные времена он останется в окружении акул испытывать безумный ужас. Это его наказание за убийство жены.

За спиной Филиппа прозвучали шаги. Он обернулся и вскрикнул при виде странного создания, шедшего ему навстречу.

— Люцифакс? — воскликнул он. — Это ты?

— А что, трудно узнать, да?

— Что случилось?

— То самое, что случается каждый раз, когда он сердится на что-то, в чем я в действительности совсем не виноват, — вздохнул Люцифакс. — Он содрал с меня шкуру.

— Тебе не больно?

— Больно, но не беспокойся об этом. Шерсть вырастет в течение ночи. Иди со мной. Господин ждет тебя в своем кабинете.

— А он… он не обдерет меня тоже? — нервно спросил Филипп.

— Нет, нет, — ответил Люцифакс и после короткой паузы добавил: — Хотя кто знает? — Филипп остановился, а кот обернулся с улыбкой: — Я пошутил. Пусть это будет твоим первым уроком, Филипп. Юмор здесь бывает только злым. Идем дальше.

— Я увидел картину, изображающую мужчину, ставшего жертвой кораблекрушения в открытом море, — сказал Филипп, поднимаясь по винтовой лестнице. — Вокруг плавают акулы, и я слышал, как он зовет на помощь.

— А-а, этот. Он столкнул жену с борта в воду и рассказал потом, что судно потерпело крушение. Можно обмануть судий и присяжных, но нельзя обмануть нас. — Кот улыбнулся. — Таких картин у нас сколько угодно. Их автор Такскаль, который живет в Лесах Ужасов. Прекрасные картины, правда?

Филипп откашлялся. «Прекрасные» — вряд ли он употребил бы это слово.

— Во всяком случае, они как живые. Под картиной была табличка. Сначала я не мог прочесть подпись, а потом вдруг прочел, как так?

— Адский язык, — сказал кот. — Надпись на адском языке. Это общий язык, на котором все здесь говорят. Ты тоже, Филипп.

— Я? Ты хочешь сказать, что я говорю сейчас на этом языке?

Люцифакс кивнул.

— Только ты этого до сих пор не замечал, потому что в твоих ушах все звучит на твоем родном языке.

— Странно, — сказал Филипп и удивился, потому что звуки были точно такими же, как и всегда.

Кабинет Сатаны был расположен в середине длинного коридора, куда их привела лестница. Сердце Филиппа колотилось, когда он по приглашению Люцифакса вошел внутрь.

Комната была большой, и так же, как в доме Драной Бороды, вдоль стен стояли высоченные стеллажи, заставленные толстыми книгами. Вокруг были разложены странные предметы, назначение которых было непонятно Филиппу, но все вместе помещение напоминало антикварную лавку.

В середине комнаты на колонне из слоновой кости располагался темный стеклянный шар. В стекле светился яркий огонь, отчего стекло походило на свирепый глаз. Казалось, что он должен предсказывать будущее.

Перед письменным столом, заваленным штабелями книг и пачками пожелтевших бумаг, стоял старый электрический стул. На нем восседал Дьявол. Его черные глаза уставились на Филиппа.

— Никто не ценит иронии так, как судьба, — сказал он. — Я выбрал самого омерзительного, злобного и гадкого мальчишку, которого только мог найти, и что в результате? Парень все испортил именно потому, что он — урод! Посмотри вон на тот шар, — Люцифер показал на черный стеклянный шар, который слабо светился. — В нем видны все плохие поступки, которые кто-либо когда-либо совершил. И знаешь, что я только что увидел?

Филипп покачал головой.

— Я увидел, как на тебя наехал автомобиль. Под машину тебя толкнул тот гнусный парень, который не понимал, что он делает. Не понимал, что все испортил! Потому что именно он должен был попасть под эту машину. А вовсе не ты.

— Мне… Мне очень-очень жаль, — сказал Филипп.

Ему показалось как-то странным, что он тут распинается в извинениях за то, что именно он попал под автомобиль. Но Филипп не знал, что полагается в таких случаях говорить, а Дьявол, судя по его виду, не переносил возражений.