Кеннет Андерсен: Амулет Судьбы

— Филипп!

Услышав шепот, Филипп вздрогнул и резко выпрямился, неловким движением задев учебник, и тот с громким стуком упал на пол.

Учитель математики Йорген покосился в его сторону.

В свое оправдание Филипп пробурчал что-то невнятное и поспешно поднял книгу.

«Сатина? — подумал он, чувствуя, как сердце чаще забилось в груди. — Сатина, это ты?»

Ответа не последовало.

Тот же голос тихо повторил:

— Филипп!

Теперь стало ясно, что голос звучал не в его голове — кто-то за спиной Филиппа звал его по имени.

Филипп обернулся и увидел Сабрину, отчаянно пытавшуюся привлечь к себе его внимание. Сабрина показывала пальцем на Ника, сидевшего в последнем ряду.

Филипп не смог скрыть разочарования. На мгновение он подумал… Голос был так похож…

Ник размахивал ластиком и подавал знак, чтобы Филипп его поймал. Через секунду резинка взмыла в воздух и с размаху приземлилась в правую руку Филиппа. Кое в чем он сильно преуспел за последние полгода. Одной из таких вещей, как ни странно, была способность хватать предметы на лету. Словно руки стали его лучше слушаться.

— Что происходит? — учитель математики Йорген посмотрел на Филиппа.

— Ничего, — ответил тот, разжимая ладонь с ластиком. — Я просто одолжил у Ника ластик.

— Хм, — раздраженно фыркнул учитель, — впредь бери у соседа, а не отвлекай весь класс. Раз уж мы обратили на тебя внимание — решай следующий пример.

Филипп изобразил невинную улыбку:

— Я не сделал домашнее задание.

Йорген удивленно приподнял бровь:

— Опять, Филипп? Уже второй раз в этом месяце. Это в два раза чаще, чем в этом и прошлом учебных годах вместе взятых. Не очень хорошее начало нового учебного года. И какова причина сейчас?

— Я забыл.

Это была ложь — еще одна из тех вещей, которые стали удаваться Филиппу гораздо лучше. Он прекрасно знал, что по математике было задано на дом, но вечером зашел Вальде и предложил Филипу заняться чем-нибудь другим. Мама как раз лежала в постели с мигренью и дала разрешение, если у него сделаны все уроки. Филипп, разумеется, подтвердил, что все в порядке.

Учитель Йорген снова недовольно фыркнул и продолжил опрос. Убедившись, что учитель математики отвернулся, Филипп выковырял из проделанного в ластике отверстия свернутый клочок бумаги.

«После школы идем воровать груши — ты с нами?» — гласила записка.

И с этим тоже произошли большие изменения.

Еще каких-то полгода назад Филипп и представить себе не мог, что когда-нибудь согласится на подобное предложение. К тому же, его бы ни за что не позвали. Если бы тогда у него на парте оказалась записка, то в ней можно было бы прочесть примерно следующее: «Пай-мальчик не забыл сегодня угостить учителя яблочком?» или «Тебе случайно волосы в рот не лезут, когда ты так часто лижешь Йоргену зад?»

Но все это было до того, как Филипп побывал в Аду, где Люцифер лично обучал его мастерству зла.

Да, с тех пор он сильно изменился, и у некогда послушного и примерного Филиппа Ангела этим летом стали появляться друзья.

Филипп машинально поднес руку ко лбу и потер два едва заметных бугорка, которые когда-то — в другие времена, в другой жизни — были его рогами. Только эти следы и остались от дьявола, которого Люциферу удалось в нем пробудить.

Филипп вытащил из пенала карандаш. На мгновенье он засомневался, прислушиваясь к своему внутреннему голосу. Но и на этот раз голос не вмешался. Ему нужно было принимать решение самому.

«Да», — написал он. Потом смял записку, затолкал в дырку в ластике и, когда Йорген повернулся спиной, бросил его обратно Нику.

— Вы что, позвали Филиппа?

Из класса доносился кипящий от возмущения голос. Была большая перемена, и Филипп, возвращаясь из туалета, замер у двери. Прислушался.

Говорил Мортен. Единственный, кто когда-то был другом Филиппа. Их дружбе пришел конец в один прекрасный день, когда мальчишки играли в футбол во дворе у Филиппа. Мортен нечаянно попал мячом в окно на кухне. Он умолял Филиппа сочинить историю о том, как мимо проходили большие парни и разбили окно. Но Филипп никогда не врал, ему и в голову не могло такое прийти, поэтому с тех пор Мортен ненавидел бывшего друга лютой ненавистью. И его неприязнь только усилилась, когда одноклассники начали предлагать Филиппу делать вместе домашние задания или общаться после уроков.