Эрик Ластбадер - Кольцо Пяти Драконов

Днем Малистра бродила по густым лесам, разыскивая мандрагору и — под тонкими елями и лиственницами — мухоморную сому. Добравшись до обработанных долин ближе к городу, девочка собирала семена ипомеи и сушила их при лунном свете, как научил отец. Она ела эти высушенные семена медленно и с большим удовольствием; потом снимала оранжевые шляпки мухоморов с ноздреватых светлых ножек и варила порезанную ломтиками мандрагору. Вдыхая поднимающийся пар, она уплывала вдаль.

Весной девочка работала в саду, пахала и сеяла, и тело ее становилось мускулистым и загорелым. Когда физический труд ей надоедал, она выполняла мелкие поручения хозяина сада; заготавливала сильные травяные удобрения, давала советы насчет грядущей засухи и как защититься от опустошающих заражений личинками и прочих паразитов. Она всегда оказывалась права, и хозяину сада было жаль с ней расставаться.

С началом лета Малистру охватило беспокойство. Ей исполнилось тринадцать. Воображать город было уже мало; хотелось все увидеть самой.

— Я получил весточку от Олннна Рэдддлина, — прошептал Веннн Стогггул в краткий миг передышки. Его тело было залито потом и истерзано болью. — Твое колдовство нашло их.

— Я здесь, чтобы служить вам, владыка.

— Насчет Врат...

— Да, Врата. — Малистра готовила еще воск — прозрачный, горький, чистый.

— Я хочу знать больше. — Его кожа покрылась иероглифами воспаленных рубцов. — Хочу, чтобы ты отвела меня туда.

— Я рада, что вы доверяете мне, владыка. — Она смотрела, как воск течет вниз, разнесся сильный запах паленой плоти. — Я молюсь, чтобы вы были Избранным, — искренне сказала Малистра. — Ибо вы сильны и, вполне возможно, уцелеете.

Он пошевелился.

— Что ты имеешь в виду — “вполне возможно”?

— Важные предприятия, владыка, всегда содержат элементы опасности.

Используя Глаз Айбала, она миновала Северные ворота, незамеченная в'орннской стражей; используя деньги, щедро подаренные хозяином сада, поселилась в маленьком доме в шумном, переполненном северном районе. Ее клиентами были, естественно, месагггуны, стремящиеся уладить давние обиды. От нескольких первых счастливых посетителей быстро разошлась слава о ее мастерстве, и Малистра занялась делом.

Чем она занималась? Это можно было назвать по-разному — в зависимости от точки зрения. Например, предсказанием будущего, или перенастройкой весов, или, скажем, убийством тех, кому надо быть убитым. Честно говоря, для нее подобные определения не имели смысла. Она просто делала то, чему была обучена. В те первые дни она не задумывалась, нравится ей или не нравится то, как она зарабатывает на жизнь. И потому благодаря эдакой перевернутой алхимии самое заумное колдовство оказалось для нее низведено до всего лишь самой обыкновенной работы.

Однако долго это порочное положение не продержалось. Однажды вечером — через восемнадцать месяцев после ее прибытия в Ахсис Тэр — у двери Малистры появился некий месагггун. Несмотря на поздний вечер, она впустила его. Он был очень красив и в отличие от большинства месагггунов без пятен и запаха смазки. Он улыбался, входя в дом, но взгляд рассказал все, что ей надо было знать. Через несколько мгновений он уже приставил ей к горлу острый, как бритва, нож, заглянул ей в глаза и хриплым от ярости голосом сообщил о своих намерениях.

Этот месагггун, брат одной из ее жертв, только что вернулся домой из долгой поездки и обнаружил, что его сестра скончалась от скоротечной болезни, которую ни один гено-матекк не смог ни диагностировать, ни тем более вылечить. Сестра изменяла самому последнему клиенту Малистры. Клиент хотел ее смерти, и — за вознаграждение — Малистра постаралась. В известном смысле ошибку допустила не она, а заказчик, который похвастался наставившему ему рога месагггуну, прежде чем избить его до бесчувствия. Услышав слухи об измене сестры, брат пошел к ее любовнику и так узнал о том, что произошло.

— Твоя сестра умерла от болезни, — сказала Малистра.

— Как ты убила ее, колдунья, не имеет значения. — Струйка крови пересекла ее ключицу. Лезвие дрожало всего в миллиметре от пульса у нее на шее. — Меня интересует только, как долго ты будешь умирать.

В этот миг Малистра поняла, что слава — обоюдоострый меч. Ругая себя за гордыню, она открыла Глаз Айбала и шагнула из тела. Месагггун ничего не заподозрил, решив, что почти незаметная вспышка света связана с кун-далианской лампой в гостиной. На самом деле теперь в руках у него ничего не было — только иллюзия. На самом деле Малистра стояла у него за спиной, и он полностью был в ее власти.