Юлиана Суренова - Город богов

Шамаш нахмурился.

— Не могу сказать, что меня влечет туда. Мне ближе дорога.

— Мы можем обойти его стороной, если Ты считаешь…

— Вам решать.

— Нам нужно пополнить припасы… — проговорил Атен, взглянув на брата.

— Это так, но… — Евсей ощущал какие-то сомнения, словно… Нет, он не мог объяснить даже себе, что это было за чувство и в чем его причина. Караванщик качнул головой: — Если мы войдем в город… Как Ты считаешь, что нам делать: рассказать правду или попытаться ее скрыть?

— Правду о чем?

— Мы просто хотели спросить, — поспешил включиться в разговор Атен. — Может быть, лучше сделать так, чтобы горожане не узнали, кто Ты?

— Так вот к чему весь этот разговор об именах… — Шамаш понимающе кивнул. — Мое слишком приметно и вызывает некоторые ассоциации… Значит, вы достаточно разумны, чтобы понимать это и не называть меня богом, во всяком случае, при чужих? Хотя сами и не хотите расставаться с этим… наваждением.

— Прости нас, — караванщики выглядели расстроенными. Им было невыносимо сознавать, что своим упрямством они причиняют Шамашу боль. Но вера… В своих душах они уже приняли обет служения и не могли нарушить его, пойти против того, что было для них непреложным… Даже если их бог не ждет от них этой веры.

— Если дело только в этом, называйте меня магом. Это разрешит ваши проблемы?

— Н-ет, — переглянувшись, замотали головами караванщики.

Ответ заставил колдуна насторожиться: — Вы считаете, что будет лучше, если горожане не узнают, что я — наделенный даром? Это может быть опасным для каравана?

— Нет, — вынуждены были признать его собеседники. — Однако, — осторожно, балансируя на грани, стараясь не переступить на ту сторону, с которой была ложь, продолжал Атен. — Правда может осложнить наше пребывание в городе. За всю историю снежной пустыни не было ни одного случая, чтобы маг шел в караване, — "Не говоря уже о боге, когда легендарное время намного древнее белых снегов…"

— Это нарушает законы?

— Не совсем… — мужчины переглянулись… Вообще-то, им следовало сказать: "Совсем нет…" Но тогда — к чему весь этот разговор?

— Чего вы больше боитесь: потерять или не найти? — вдруг спросил Шамаш.

Мужчины, не ожидавшие подобного вопроса, застыли в глубокой задумчивости, не зная, что сказать. Они не переставали удивляться способности повелителя небес находить всегда главную струну и заставлять ее звенеть откровением.

— Потерять, — наконец, проговорил Атен. Он понял, с чем был связан этот вопрос, и продолжал: — Мы всегда страстно мечтали вернуться в город, жить в тепле… Но мы способны обходиться и без этого. Потеряв же дорогу, мы лишимся всего, самой жизни…

— Если горожане пожелают, чтобы караван остался, — их собеседник говорил о себе как о маге, не боге, памятуя легенды о смертных, не небожителях, — ваши мечты могут осуществиться.

— Они не захотят принять всех, лишь Тебя!

— Если бы я не знал всего, что вы рассказали мне о ваших городах, то подумал бы теперь, что люди удерживают своих магов силой. Но какой от этого смысл в мире, где магия почитается, а не стоит под строжайшим запретом? Используя силу, маг может без труда преодолеть практически любую преграду…

— Никто в целом свете не осмелится заставлять Хранителя делать что-то против его воли! — поспешно проговорил Евсей, бросив быстрый взгляд на Атена, словно осуждая его за то, что тот пытается заранее настроить Шамаша против горожан.

— Это так, — вынужден был подтвердить хозяин каравана, несмотря на то, что тому вовсе не хотелось вставать на защиту чужаков. — Горожане никогда не сделают ничего подобного. Они слишком чтят закон. Но закон, о котором мы говорим, властен и над Хранителями… Видишь ли… — Атен повернулся к брату, прося того продолжать, ведь кому, как не летописцу, пересказывать легенды?

— Да собственно… — тот чувствовал себя несколько растерянным, не готовый к подобному повороту событий, когда получалось, что он учит бога данным Им самим законам. "Но Шамаш мог забыть…", — напомнил себе караванщик. И продолжал: — Все заключается лишь в нескольких фразах рассказа о Шанти… Это супруга легендарного Гамеша, которая, находясь во власти Губителя, чуть было не убила своего мужа… После суда, добившись для жены замены смертного приговора на изгнание, Гамеш собирался уйти вместе с ней, следуя правилу единой для супругов дороги… Но Совет удерживал его, велел остаться, говоря: будучи над всеми законами лишенных дара, маг подчиняется одному, высшему — Хранитель не может покинуть тех, кого он обещал оберегать от бед перед священным камнем Храма, связывая себя нерушимыми узами с Городом.