Ян Ирвин - Геомант

— Совершенно верно, — тихо ответила Тиана.

— Странный народ эти операторы. Ты ведь знаешь, что машины для них всегда на первом месте.

Ги-Хад не ожидал ответа на свое утверждение. Он развернул недавно полученное донесение и снова помрачнел.

— Плохие новости? — спросила Тиана.

— Еще одна беда, похуже первой.

— Неужели? — встревожилась Тиана.

— Уничтожено еще несколько кланкеров, теперь на побережье, к северу от Ксанпта. И опять лиринксы знали, где их искать.

— Кланкеры довольно шумные машины, — заметила Тиана.

— Только не эти. — Ги-Хад оглянулся по сторонам. Его помощник стоял довольно далеко, но надзиратель все же понизил голос. — Там применялось новейшее изобретение — звуковая маскировка! Их было совершенно не слышно, даже на марше. Кроме того, никто не знал, куда они направляются.

— Но это значит, — заволновалась Тиана, — что враги нашли способ обнаруживать наши машины. При помощи Тайного Искусства…

Ги-Хад резко повернулся:

— Эй ты, убирайся отсюда немедленно!

Высокий лысый мужчина почесал бровь и убрался восвояси. Это был местный дурачок Эйрин Масс, выполнявший самую грязную работу на производстве. Он имел обыкновение шататься по территории и повсюду совать свой нос.

Ги-Хад снова обернулся к Тиане:

— Если уж они обнаружили те машины, то они смогут легко разыскать и все остальные. И нас! Тиана, ты должна выяснить, как они это делают.

— Это задание важнее, чем выявление причин отказа хед-ронов? Или изготовления новых контроллеров?

— Все задания очень важны, — прорычал надзиратель.

— Я не могу справиться со всем этим одновременно. Я и так уже совершенно вымоталась.

— Ладно, контроллерами пока займутся другие мастера. На всех заводах лучшим мастерам приказано сосредоточиться над этими задачами.

Тиана резко подняла голову:

— Так, значит, не только мои контроллеры вышли из строя?

— Похоже, что так. Но это не означает, что с тебя сняты все обвинения.

— А вы довольны моей работой, управляющий?

— Я все равно не перестану приглядывать за тобой, даже и не надейся.

Ги-Хад отрывисто кивнул и торопливо удалился.

Крил-Ниш Глар со своей рабочей скамьи наблюдал за проходящей мимо Тианой. Он страстно жаждал обладать ею с тех самых пор, когда появился на заводе три года назад. К несчастью, Тиана не обращала на него никакого внимания. Это обстоятельство сильно огорчало молодого человека, более известного под издевательской кличкой Ниш, что на местном диалекте означало «ничтожество».

Ниш был маленького роста, и это еще больше омрачало его жизнь. Он был потомком поколений коротышек, и в душе презирал каждого из них. В остальном его наружность вовсе не была отталкивающей, наоборот, темные волосы и яркие глаза, которые, подобно океану, меняли цвет от зеленого до серого, были по-своему привлекательны. К сожалению, Ниш обладал сальной прыщавой кожей на лице, а его покрытый пушком подбородок вызывал ехидные насмешки.

И все-таки у Ниша было хорошо тренированное тело; широкие плечи, плоский твердый живот и упругие ягодицы заставляли печально вздыхать многих работниц завода. Ниш мог утешить себя еще и тем, что природа вооружила его шикарным органом для обзаведения потомством.

Однако, грустно сознавал Ниш, случай воспользоваться им выпадал нечасто. Несмотря на хроническую нехватку мужчин как на заводе, так и в деревне шахтеров, женщины не спешили завести роман с механиком. Ниш винил в своих неудачах маленький рост и отсутствие бороды. Он ненавидел свое тело.

Конечно, с этим ничего нельзя было поделать. Но во время войны даже самые уродливые мужчины не страдали от недостатка женщин, а у Ниша имелись неоспоримые преимущества. Он был умен и происходил из хорошей семьи. Но существовала еще одна помеха: находясь в обществе любой женщины моложе своей матери, Ниш настолько смущался, что нередко терял дар речи. Он был не слишком искусным механиком, но быстро соображал и легко учился. Кроме того, у него была исключительная память — помнил все увиденные лица и предметы, не забывал и подслушанные разговоры. Это давало ему преимущество еще в одном неафишируемом занятии. Оба его родителя — и отец, Ял-Ниш Глар, и мать, Ранья Мгел, были экзаменаторами. Тем более было непонятно, как они допустили ошибку в отношении собственного сына. На востоке страны, да и на всем Сантенаре, каждый ребенок в возрасте шести лет должен был предстать перед экзаменаторами, которые выявляли любой талант или способности к умственному и физическому труду. На основании испытаний определялась дальнейшая судьба ребенка — кому-то предстояло стать рабочим или шахтером, купцом или ремесленником, солдатом или производителем детей. На беззаботное детство времени не оставалось, война с лиринксами длилась уже более полутора сотен лет. Места погибших солдат не должны пустовать, детям приходилось работать. Весь мир был поглощен одной задачей — выжить.