Сара Дж. Маас - Стеклянный трон

Коридор, по которому она брела, казался уходящим в бесконечность. Кальтена старалась не замечать попадавшихся ей по пути придворных и слуг и смотрела только на игру солнечных пятен. Но навстречу ей, подминая собой золотистые и оранжевые блики, двигалось что-то черное, похожее на столб. Столб слегка колыхался, разбрызгивая тени, и они оседали на окнах, стенах и потолке, словно капли чернил.

Кальтена хотела прочистить горло, но обнаружила, что ее язык налился свинцовой тяжестью и стал совершенно сухим.

С каждой секундой столб становился все больше и выше. В ушах Кальтены стучало, но это были не молотки головной боли, а стук ее сердца. Конечно, это все из-за опиума. Она превысила свою обычную порцию и сделала больше затяжек, чем полагалось. К стуку сердца примешался другой звук — шелест крыльев.

Черный столб оказался Кэйном. Кальтена могла поклясться, что видела — пусть всего мгновение, — но видела каких-то страшилищ, кружащих над ним. Ей показалось, будто они чего-то ждут. Ждут. Ждут…

— Мое почтение, госпожа Кальтена, — поклонившись, произнес Кэйн и прошел мимо.

Она не ответила. Сжав потные ладони, побрела дальше. Постепенно хлопанье крыльев стихло, а к тому моменту, когда Кальтена уселась рядом с герцогом за стол, встреча в коридоре начисто выветрилась из ее памяти.

Селена коротала вечер, играя в шахматы с Дорином. Вспоминая, как они целовались после бала, она думала, что это было не таким уж плохим занятием. Очень даже хорошим, если бы Селена не лукавила с собой. Но сегодня принц и словом не обмолвился о тех поцелуях. Не спросил он и про шрамы на правой руке, а если бы и спросил, она бы ни за что не рассказала ему про риддерака. Ни сейчас, ни даже через миллион лет. При всех симпатиях к Дорину Селена помнила, чей он сын. Если принц расскажет отцу о «знаках судьбы» и Вратах Вэрда… При одной этой мысли у нее леденела кровь.

Да, она помнила, чей он сын. Однако сейчас, глядя на лицо Дорина в отсветах каминного пламени, она не находила в принце ни малейшего сходства с отцом. Он добр и умен. Возможно, чуть надменен… Быстроногая ткнулась ей в лодыжку, и Селена пальцем ноги почесала щенка за ухом.

Ей казалось, что, вкусив ее, принц быстро охладеет к ней и увлечется какой-нибудь новой женщиной.

«Ну что ты выдумываешь? — мысленно оборвала себя Селена. — Четверть часа поцелуев — какое же это „вкушение“?»

Дорин передвинул свою королеву.

— Вы уверены, что это правильный ход? — спросила Селена и засмеялась.

Принц пожал плечами. Тогда Селена двинула свою пешку по диагонали и легко взяла его королеву.

— Черт! — крикнул Дорин и с досады по-мальчишечьи топнул.

— Будем считать, что вы не подумали, — сказала Селена, подавая ему фигуру. — Поставьте ее на место и выберите другой ход.

— Нет. Я играю как мужчина и принимаю поражение!

Они оба засмеялись, но смех быстро стих. Селена еще продолжала улыбаться, когда принц потянулся к ее руке. Она хотела отдернуть руку, но не могла себя заставить. Дорин положил ее ладонь на стол и прикрыл своей рукой. Их пальцы переплелись. Его ладонь была мозолистой и сильной. Селена не вырывалась. Она просто не знала, как поступить.

— В шахматы играют обеими руками, — наконец сказала она, боясь, не взорвется ли у нее сердце.

Быстроногая, почувствовав, что лучше не мешать хозяйке, ретировалась под кровать.

— Шахматы — не клавикорды, — улыбнулся принц. — Мне для игры хватает и одной руки. Видишь? — спросил он, двигая фигуру.

Селена закусила губу. Ее ладонь по-прежнему оставалась в плену его ладони.

— Вы опять хотите меня поцеловать? — спросила она.

— Да, — коротко ответил принц и потянулся к ней.

Дорин был все ближе. Он навалился на стол, подминая шахматные фигуры. Его губы замерли совсем рядом с ее губами.

— А я сегодня в коридоре наткнулась на вашего отца, — выпалила Селена.

Дорин медленно опустился на стул.

— И что?

— И ничего, — соврала Селена. — Поклонилась ему и пошла дальше.

Принц сощурился. Затем пальцем коснулся ее подбородка.

— Надеюсь, ты рассказала об этом не затем, чтобы избежать неизбежного?

Нет. Ей просто хотелось, чтобы принц засиделся здесь подольше. Лучше, если до утра, чтобы не оставаться одной в эту ночь. От Кэйна можно ожидать чего угодно. И кто лучше защитит ее в ночные часы, чем наследный принц? Когда он здесь, Кэйн не осмелится напасть.

Ее мысли вернулись к риддераку. Значит, все, что она прочла в той книге, — правда? И подтверждение страшной правды — на ее ладони. И значит, Кэйн способен вызывать существ из иных миров. Быть может, и из мира мертвых тоже. Исчезновение магии разорило многих, поэтому нашлось бы немало желающих взять Кэйна к себе на службу. Да и сам король явно заинтересовался бы его способностями.