Пол Андерсон - Выполненное задание

Факт: Полная маскировка была стилем его жизни.

Что же подвело его, в конце концов — он сам? Избыток юмора или его нехватка; недостаточное честолюбие, небрежность при работе в общественных организациях, чрезмерная сдержанность или наоборот — наверное, что-то кого-то заставило подумать, что было бы лучше заявить об Уильяме Бейли как о возможном психе. Может быть, может быть, может быть. Но как по их предположению должен вести себя сумасшедший?

— Ха-ра-шо, — протянул Джо, — посмотрим ваши документы.

— Но это, это всего лишь живопись… в манере Ван Гога…

— Какое ухо вы собираетесь себе отрезать? — спросил Джо удивленно. А, может, вовсе и не удивленно. Поговаривали, что у бригады психического здоровья, обслуживающей этот город, была коллекция патологических, порнографических и других запрещенных работ, которая могла бы поспорить даже с фэбээровской.

Напарник Джо продолжал пристально вглядываться в неистовые синие и желтые цвета лютикового луга, который как раз писал Бейли.

— Таких больших цветов не бывает, — сказал он. — Кроме того, здесь не наблюдается перспективы. — Он покачал головой, прищелкнул языком. — Приятель, вы больны.

— Это будут решать в клинике, — сказал Джо. — Но давайте посмотрим ваши документы, Мак.

Бейли механически извлек бумажник. Джо скользнул взглядом по водительским правам, разрешению на трудоустройство, карточке военнообязанного, справке о прививках, разрешению потреблять алкогольные напитки, карточке страхования, библиотечной карточке:

— Эй, откуда здесь «класс Б»?

— Я социолог, — пробормотал Бейли. — Исследователь. Иногда мне необходимо просматривать специальную литературу — книги… журналы…

— Н-да? А потом вы предъявите отметку о «классе А» и вынесете копию Краффта-Эбинга? — Джо засмеялся; но смех оборвался, когда он дошел до записи о проверке психики.

— Смотрите, — Бейли старался не замечать сухости в глотке. — Все правильно проштамповано. За каждый год на протяжении… последних шести лет?.. В точности так, как этого требует закон. В последний раз это было… четыре месяца назад?

— Послушай, друг, — в голосе Джо явно звучала усталость. — Не будем играться в прятки. Ты же знаешь, сколько информации дает одна вшивая энцефалограмма, если ее приходится делать тремстам миллионам людей по всей стране. Если бы с ее помощью можно было выявлять сумасшедших, я бы ходил без работы, верно? — Он засунул бумажник во внутренний карман пиджака. — Ты тоже можешь присесть, Бейли. Вон, в тот угол, чтобы не мешать нам. Начнем, Сэм, давай-ка все здесь быстренько осмотрим.

Тот кивнул и направился к полке с книгами. Он достал из кармана список названий и стал сличать их с названиями книг, стоящих на полке. Дело у него продвигалось медленно: то и дело приходилось снимать обложки с обернутых книг, а кроме того, выборочно проверялись и необернутые — для того, чтобы убедиться, что внутренний блок соответствует названию на корешке. Губы проверяющего шевелились. Джо работал более организованно; он рылся в выдвижных ящиках как терьер, почуявший запах крыс.

Бейли присел на указанное ему кресло. Им завладело оцепенение. Зачем беспокоиться? Что это даст? Если бы ему удалось заснуть! «Быть может, задремать, уснуть, умереть… Нет, стоп, вот что. Удаление, уединение. Желание обособиться. Основная шизоидная характеристика, с которой боролся, к которой привыкал, которую прятал в себе с тех пор, как лечение психических расстройств стало обязательным — ведь я не сумасшедший. Нет. Нет. Нет.

Но я так устал. Если бы только весь мир убрался куда-нибудь и оставил меня в покое».

Через час Джо и Сэм сверили свои записи. Они не нашли потайного шкафа, но оказалось, что есть и другие многозначительные факты. Бейли не знал, какие именно. Он был уверен, что на виду не было ничего запрещенного. Но не было сомнения и в том, что закон разрешал иметь множество вещей, наличие которых для опытного глаза было каким-нибудь явно определенным признаком. Бейли понятия не имел, что это могли быть за вещи: психиатрическая информация самого примитивного уровня была недоступна лицам, не имеющим карточки с обозначением «А»; корме того, детективы говорили слишком тихо, и он не мог подслушать их разговор.

Но это не имело никакого значения. Густая черная волна апатии захлестнула его.

— Ладно, мы заберем его и подробно во всем разберемся, чтобы прояснить ситуацию.

— А разве мы еще этого не сделали? — Сэм, наверное, был новичком в этом деле; скорее всего, его перевели из другого подразделения.