Мария Шабанова - Одной дорогой

Внезапно звери, как по команде, перестали атаковать Анвила и уставились в одну сторону — дверь, через которую вошел Вилет, приоткрылась с тихим скрипом. Звери, поведя носами, моментально потеряли интерес к человеку, защищенному прочной клеткой, и бросились в эту дверь, оставив Анвила одного.

Сыщик, не в силах отвести взгляд, смотрел на то место, где был загрызен Вилет и где теперь в самом деле осталось только немножко крови, которая растеклась по щелям между камнями пола. Анвил не мог поверить в то, что от человека, который только что стоял рядом, говорил с ним, чья рука лежала на его лбу, ничего не осталось.

Мысли Анвила беспомощно копошились в мозгу, реальность, окружающая его, накрывала, как лавина, парализуя волю и тело, перебивая дыхание. Сыщик не знал, сколько времени прошло с тех пор, как звери куда-то умчались, когда люк над ним снова отворился. Он увидел, как сверху на него летит что-то с ужасающим громыханием, но ни отойти, ни хотя бы прикрыть голову руками он был не в силах.

Толстая цепь с большим крюком на конце повисла над ним, слегка покачиваясь. Анвил смотрел на нее с удивлением — он знал, что надо хотя бы попробовать выбраться отсюда, но тело его не слушалось и не желало двигаться с места. Вскоре он увидел ту же толстую крысу, которая сбегала по цепи вниз с большой скоростью. Повиснув на крюке, она протянула свои маленькие лапки к неподвижно стоящему Анвилу и громко запищала.

«Надо бежать!» — наконец-то единственно полезная мысль пробилась в сознание Анвила. Он подпрыгнул, но цепь висела слишком высоко для него, и пальцы только слегка дотронулись до волосатого тельца крысы, которая сразу же побежала наверх.

Анвил прыгал так высоко, как мог, но наибольшее, что ему удавалось — раскачать крюк.

«Ничего… не… выходит!» — в отчаянии думал он между прыжками. Мысли постепенно возвращались в его голову, правда все они были о том, что может произойти, если он немедленно не ухватится за цепь.

Осознав, что такие попытки обречены на провал, Анвил, чуть отдышавшись, решил пойти другим путем — хоть немного подняться по прутьям клетки и уже оттуда попытаться достать до спасительной цепи.

Ползти вверх по гладким вертикальным прутьям было очень сложно: ноги скользили, ища опоры и не находя ее, но желание выбраться из проклятого подвала и выжить были во сто крат сильнее. Поднявшись на достаточную высоту, Анвил оттолкнулся от клетки и сумел ухватиться за цепь — безымянный палец, попавший в звено, тихо хрустнул, сломавшись, и чуть было не заставил сыщика разжать ладонь; суставы в руке, на которой он повис, затрещали от резкого рывка.

Подъем давался довольно легко — крупные звенья были отлично приспособлены для лазания.

— Руку! — крикнул кто-то, когда Анвил приблизился к поверхности.

У сыщика похолодело внутри — он не хотел верить в то, что его схватят за миг до спасения. Он почувствовал, что его руки слабеют, пальцы разжимаются против его воли. «Это конец», — думал он.

— Держись, дурак! — повторил неизвестный, хватая за шкирку враз ослабевшего Анвила.

Чьи-то сильные руки вытаскивали его из люка, перехватив под мышки и чуть было не уронив. Анвил не сопротивлялся — картина смерти Вилета вновь нахлынула на него и жуткий крик чудился так явственно, будто снова звучал в подземелье.

Когда он оказался на поверхности, то почувствовал, как кто-то бьет его по щекам, пытаясь привести в чувство. Взгляд Анвила, до сих пор направленный в никуда, сфокусировался на лице Доувлона Котопупского, по плечам которого бегала та самая толстая крыса. Знаменитый сумасшедший выглядел очень взволнованным и серьезным, от обычного выражения дурашливой беззаботности не осталось и следа.

— Анвил! — позвал он сыщика, тряхнув за плечи. — Ты меня слышишь? Ты понимаешь, где ты?

Бедный парень перепугано кивал, вертел головой, ошалело обводил взглядом окружавшую его тьму и прижимал к груди руку со сломанным пальцем.

— Все понятно, — вздохнул Котопупский, поднимая безвольного Анвила.

Он вел сыщика по темным переулкам, избегая освещенных мест и пережидая случайных прохожих в тени. Вскоре они подошли к дому, поразительно похожему на тот, который они только что покинули. Котопупский с легкостью ориентировался в темном помещении и, пиная стулья и другие вещи, в беспорядке валявшиеся на полу, завел Анвила в какую-то комнату.

Когда Доувлон захлопнул дверь и зажег свечу, оказалось, что это был скорее небольшой чулан. Сыщик забился в угол и глазами затравленного зверя смотрел на Котопупского, который затыкал щели в двери валяющимися тут и там тряпками. Его верная крыса помогала хозяину.