Юлия Баутина: На берегах медовой реки

— Да вы философ… — с легким удивлением отметил Хельстайн.

— Никак нет, сударь. Просто жизненный опыт подсказывает, что так оно обычно и бывает. Вы вот лучше скажите, как, по–вашему, по–ученому, — эти Полые Холмы, которые все тут столь упорно ищут, тоже выдумка, наросшая на чью‑нибудь деревушку? Или все‑таки что‑нибудь там да есть?

— Не знаю насчет сокровищ, но одно могу обещать наверняка, — безапелляционно заявил Монметон. — Если нам все‑таки посчастливится их найти, ваше имя будет навеки вписано в анналы истории.

Ларри скептически хмыкнула. Гарт только покачал головой.

— Вписывали меня уже как‑то раз, — задумчиво сказал Каллаган, — правда, не в анналы, а в пергаменты, которые по площадям развешивают с обещанием награды за голову. Не могу сказать, чтобы мне тот опыт известности понравился — слишком уж он хлопотный оказался из‑за множества желающих эту самую награду получить. Поэтому в случае успеха я готов целиком и полностью уступить анналы вам, мастер Монметон, а взамен получить что‑нибудь более весомое и звонкое.

— Так ведь одно другому не мешает, — заметил Хельстайн. — Поверьте, благодарность потомков и признание научных кругов никоим образом не отменяет более материальных наград за вполне материальную добычу.

Каллаган прищурился, хитро взглянув на ученого.

— А вы, мастер, не опасаетесь, что эту материальную добычу могут увести у вас из‑под носа конкуренты? Я вот слышал, что не далее как три дня назад к Тракту, который никто не видел, но про который все точно знают, что он где‑то тут есть, направилась очередная группа искателей удачи.

— Что за группа? — разом насторожилась Ларри. — Сколько человек?

— Говорят, семеро, включая мага.

— Какой ступени посвящения маг?

— Понятия не имею, — пожал плечами наемник. — Я же его не видел.

— Да, я тоже об этом слышал, — рассеянно произнес Хельстайн, потирая виски, — но не вижу такой уж большой проблемы в конкурентах. Наша добыча все равно никуда от нас не денется.

— Тогда, должно быть, она очень хорошо спрятана, — заметил Дьюин полувопросительно.

Хельстайн улыбнулся и пододвинул к центру стола многострадальный лист бумаги, который и в самом деле оказался небрежно начерченной картой с многочисленными исправлениями и пометками.

— Думаю, нам всем не помешает ознакомиться с предполагаемым маршрутом завтрашнего дня, — сказал он, сделав вид, что не замечает выжидательного взгляда наемника.

***

— Слушай, О'Тул, а все‑таки я так и не скумекал, откуда эти твои профессора разузнали точную дорогу к Полым Холмам? — спросил Дьюин.

Дело происходило совсем уж поздним вечером. Таверна к тому времени уже опустела. Хельстайн и Монметон откланялись, забрав карту и назначив сборы на четыре часа утра. Ларри задержалась дольше, подбивая клинья к приглянувшейся ей служанке, но, в конце концов, тоже исчезла, уводя с собой девицу, которая, похоже, так и не разобрала, что 'молодой господин' вовсе даже не господин, а госпожа. Гарт неодобрительно хмыкнул, глядя на эту картину. За годы службы в Варсельской академии он насмотрелся на всяких чудаков, однако привыкнуть к свободе нравов, царящей среди столичной интеллигенции, так до сих пор и не смог. Ну, вот не понимал он, что баба может найти в другой бабе, а мужик в мужике, хотя, надо признать, с той девкой, которую выбрала Ларри, Гарт и сам был бы не прочь завалиться на сеновал. Именно с воображаемого сеновала и выдернул его вопрос Каллагана.

— Мастер Ренеке — ученый человек, — буркнул охранник, с сожалением отгоняя витающую перед глазами служанку в задранной юбке и с сухими травинками в растрепавшейся косе. — Он много такого знает, чего другим не ведомо.

— А еще, должно быть, умеет призраков вызывать, — хмыкнул наемник, — потому как из Полых Холмов еще не возвращался никто, кого можно было бы расспросить.

— Ты‑то почем знаешь?

— А по том, что я уже всю эту дыру вверх тормашками перевернул в поисках хоть одного разумного собеседника, способного выдать что‑нибудь кроме очередной сказки о том, как в некой волшебной стране, прячущейся среди лесных болот, текут медовые реки, а под холмами, заросшими малахитовой травой и цветами из бирюзы, скрываются забитые сокровищами дворцы, в самом богатом из которых на янтарном троне вечно пирует бессмертный Ши, король малого народца, — Дьюин скривился и сплюнул на исхоженный пол. — Не нашел ни единого. Здешние на болота не ходят, поскольку делать там нечего, да и вообще места дурные. Те, кто ходил и вернулся, ничего не нашли, а у тех, кто не вернулся, уже не разузнаешь. Потому я и спрашиваю — откуда у этого твоего академика аж цельная карта взялась? Сам‑то он, смотрю, говорить об этом не хочет.