Вольф Белов - Волчицы

Веснин снова не понял значение ее последней фразы, но переспрашивать не стал. Взяв девушку за руку, он вывел ее из клетки. Держа ее хрупкую узкую ладошку в своей руке, чувствуя ее тепло, Веснин вдруг испытал необъяснимый трепет. Черт возьми, не мог же он действительно влюбиться. Или мог? Во дурак-то. Что он делает? Это безумие какое-то.

Веснин внимательно посмотрел на девушку. Нет, он не дурак. От такого действительно можно сойти с ума. Он с трудом подавил в себе желание прикоснуться поцелуем к ее губам.

— Вы так странно смотрите на меня, — тихо заметила девушка.

— Извините, — смутился прапорщик и отвел взгляд.

— Ничего, — улыбнулась Маша.

Веснин помог девушке пробраться в калитку и вывел ее в гараж. Снова взглянув в ее черные глаза, прапорщик неожиданно даже для самого себя спросил:

— Маша, вы хотите, чтобы я был рядом?

Девушка внимательно посмотрела на него. Она прекрасно поняла, что Веснин имел в виду.

— Вы очень добрый, Алеша, очень чуткий, хоть и стараетесь это скрыть. Вы очень хороший человек. Я очень мало встречала таких как вы.

— Это означает да? — уточнил Веснин, снова испытав безотчетный трепет.

— Но это же невозможно, — прошептала Маша. — Извините, Алеша. Вы сами не понимаете, как это невозможно.

— Скажите только да или нет, — настаивал Веснин. — Мне очень важно это услышать.

— Да, — чуть слышно выдохнула Маша. — Но…

Веснин не дал ей продолжить. Приложив палец к губам девушки, он произнес:

— Больше ничего не нужно говорить. Этого достаточно.

Теперь он принял окончательное решение. Он не понимает эту девушку, не знает, кто она такая и какую тайну хранит, но никогда ее не покинет, всегда будет рядом с ней. И пусть все катится к черту, он все равно вытащит ее на свободу. Что делать и как быть дальше абсолютно неизвестно, но сейчас главное вырваться за пределы этого проклятого заведения. И он сделает это.

Веснин открыл дверцу одного из «Уралов» и помог девушке забраться в кабину на пассажирское место. Захлопнув дверцу, он побежал открывать ворота. Сложившийся в его голове план побега был прост до безумия. Он попросту протаранит ворота на выезде с территории института. Пока тут прочухаются и снарядят погоню, будет уже поздно. А если сейчас еще и спустить колеса у двух оставшихся грузовиков, то догнать их вообще будет нереально. Просить помощи у ментов институтское начальство вряд ли решится, никто не захочет, чтобы выплыло наружу, чем они тут занимаются. Стало быть, можно будет безбоязненно проскочить все посты. А уж потом Веснин придумает, как быть дальше.

В то время как прапорщик мысленно был уже очень далеко, оторвавшись от погони, Маша вдруг с ужасающей отчетливостью поняла, что ей никуда не вырваться из этих стен. По крайней мере, не сейчас, не сегодня. Ей почудилось, будто она слышит далекий волчий вой. Она не была уверена, насколько реален этот сигнал. Возможно, он шел не извне, а из ее собственной памяти, памяти крови. Как бы то ни было, она поняла, что означает этот сигнал. Это приветствие. Но волки приветствуют совсем не ее. Они ждут появления нового представителя древнего лесного народа.

Открыв дверцу, Маша осторожно сползла на бетонный пол, чувствуя нарастающую боль внизу живота. Перед глазами все поплыло. Из глубины сознания вдруг отчетливо проявился суровый лик истукана, мерцающий бликами костров, а вой слышался все явственней.

Увидев девушку сидящей у колеса машины, Веснин удивился.

— Маша… — растерянно окликнул он девушку.

— Уходи отсюда, Алеша, — простонала Маша.

Веснин присел с ней рядом. Даже в тусклом свете дежурных фонарей он увидел, как смертельно побледнела девушка. На ее висках заблестели крупные капли пота.

— Маша… — испуганно пробормотал прапорщик, осторожно взяв ее за плечи. — Что с тобой?

— Уйди, Алеша, — с болью выдохнула девушка. — Пожалуйста.

— Ты… Ты что… Ты рожаешь? — дошло, наконец, до Веснина.

Он совсем растерялся. Вот так переплет! И как, спрашивается, быть в такой ситуации?

— Алешенька, подними тревогу, — попросила Маша, судорожно хватая ртом воздух. — Пусть придут доктора. Пусть они думают, что я сама выбралась из клетки. Подними тревогу.

Сердце Веснина сжалось от боли и жалости к этому нежному созданию. Даже сейчас, в такой момент, она думает о его безопасности И она назвала его Алешенькой. Да как же можно не боготворить это милое чудо?

Маша вдруг вскрикнула и закусила губу так, что выступила кровь.