Вольф Белов - Волчицы

Хотя… Веснин задумался. А почему, собственно, не пройдут? Кто сказал, что он не может отпереть эту чертову клетку и вывести девушку из блока? Конечно гипотетически. Веснин себя знает, вряд ли он решится осуществить такое безумие на практике. Это только в теории все гладко и просто, кажется просчитанным каждый шаг. Хотя нет, ничего у него не просчитано. Мало ведь выбраться из корпуса, надо еще как-то вывести девушку за забор.

Веснин потряс головой. Что за бред лезет в голову? Черт, да почему же эта идея так навязчиво занимает все мысли? Он посмотрел в монитор. Маша по-прежнему сидела на своей кушетке. Будто почувствовав, что за ней наблюдают, девушка повернула голову и посмотрела в объектив камеры. Представив, как предсмертные мучения исказят это прекрасное лицо, Веснин содрогнулся. Будь, что будет, но он не допустит такого надругательства над эти хрупким ангелом. Только действовать нужно прямо сейчас. Другой такой удобный случай вряд ли представится — контроля практически никакого, а все камеры слежения можно отключить прямо отсюда. Поди потом докажи, что он причастен к побегу. Да и не будет никто шумиху поднимать, все-таки удерживать людей в неволе, да еще и экспериментировать над ними — дело наверняка противозаконное.

Веснин быстро отключил всю систему видеонаблюдения и покинул кабинет, на ходу соображая, как и что предпринять. Пару раз здравый смысл пытался возобладать над взбунтовавшимся рассудком — чего ради он затевает столь нелепую авантюру и что он может сделать один? Однако сердце не желало слушать голос разума.

Через свою лазейку из гаража Веснин уже знакомым путем проник в бокс. За несколько прошедших дней никто так и не заметил, что калитка открыта изнутри. По пути прапорщик прихватил в гараже ломик.

Заслышав его шаги, Маша чуть скосила взгляд. По взаимному уговору, она почти никогда не поворачивалась к Веснину, чтобы не давать повода видеонаблюдателям подозревать постороннее присутствие в боксе. Но сегодня она была удивлена, увидев, что прапорщик направляется прямо к ней.

— Вы с ума сошли! — воскликнула Маша. — Вас увидят!

— Не беспокойтесь, я отключил камеры, — ответил Веснин.

— Отключили? — еще больше удивилась Маша.

Веснин подошел ближе. Взглянув в черные бездонные глаза девушки, источающие такое бесконечное тепло и нежность, он вдруг спросил:

— Скажите, Маша, почему вы так боитесь, что меня обнаружат здесь.

Если бы она ответила что-нибудь другое или хотя бы промолчала, возможно, Веснин так и не решился бы приступить к конкретным действиям. Но Маша сказала именно это.

— Вы очень милый и добрый, — произнесла она, все так же с нежностью глядя в глаза Веснину. — Я не хочу, чтобы вас наказали. А если вы не сможете больше приходить, мне будет очень вас не хватать.

У Веснина защемило сердце. Нет, он не отдаст извергам в белых халатах это хрупкое нежное создание. Черт с ней, с этой службой, все равно уже давно подумывал об увольнении. Он выведет девушку из заточения, даже если придется взорвать ворота. А уж там как-нибудь разберется, что делать дальше.

— Вы должны бежать, Маша, — решительно сказал Веснин. — И бежать прямо сейчас. Я выведу вас отсюда.

Увидев, как изменилась девушка в лице, Веснин подумал, что она испугалась.

— Вы должны бежать, Маша, — повторил прапорщик. — Они убьют вас. Я видел, что они тут вытворяют.

— Но я… Я не могу, — как-то беспомощно пролепетала девушка.

— Ничего не бойтесь. Доверьтесь мне.

Без лишних раздумий Веснин вставил ломик в дужку замка и надавил. После недолгих усилий замок хрустнул и раскрылся. Сорвав его, прапорщик открыл дверь клетки.

— Пойдемте.

Но Маша почему-то отступила на шаг.

— Да что с вами такое? Не бойтесь.

— Вы не понимаете. Я не могу сейчас… Где Борис Васильевич?

— При чем здесь Куприянов? — удивился Веснин. — Профессор еще не возвращался. Послушайте, Маша, похоже, это вы не понимаете. Говорю вам, они убивают людей. Не знаю, что они с ними делают, но люди умирают. Они и вас убьют. Я не хочу, чтобы это случилось. Вы будете свободны. Идемте же.

Маша опустила взгляд на свой раздувшийся живот, погладила его ладошкой и вдруг тихо, с надеждой спросила:

— И он тоже будет свободен?

Веснин не сразу понял, что она говорит о ребенке, которого носила под сердцем.

— Ну конечно же! — воскликнул он, догадавшись, кого девушка имеет в виду.

— Хорошо, идемте, — приняла, наконец, решение Маша. — Я постараюсь.