Эдуард Мухутдинов: Солнце село

— Страшного? О да. Увы, до сих пор широко известна слава об этом дурном месте, хотя считалось, что давно утрачена информация о том, где оно находится. Но вот, видимо, пришло время показать, что все не так. Это Ворлемианская топь, друзья мои. Мы триста лет живем на краю Ворлемианской топи.

…Юный Эменец внимательнее прочих слушал шамана. Тот, одной рукой поглаживая себя по ухоженной седой бороде, оперевшись на посох, — впрочем, скорее по привычке, нежели из необходимости, — а другой теребя за ухом жирного кота-патриарха, рассказывал легенду за легендой, по большинству перешедшие к нему от предыдущего шамана, а тому — еще раньше, и так вглубь веков. Следуя традиции, он должен был поведать их только своему преемнику, но, поразмышляв, решил, что люди должны знать, чего следует ожидать. Шутка ли — уж целых три сотни лет искушали местных духов, не ведая о том. Но кто же знал, что они живы, что Топь только затаилась на время.

— Тогда король велел пустить вперед рабов. Они тонули в трясине, — мрачно рассказывал шаман, а дети, раскрыв рты, внимали ему, — заполняли ее, и наступал момент, когда очередной раб мог продвинуться дальше. Но и он погибал, а за ним шли новые и новые сотни, и укладывали поверх дорогу. Тысячи рабов утопил король, и к нему пришли советники и сказали, что в стране больше нет рабов, и некому работать.

— Прости, бабай, почему некому работать? — изумился Эменец. — А как же крестьяне, ремесленники, о которых ты рассказывал? Как же дворяне, ты ведь говорил, что их было очень много?

— Крестьяне растили хлеб, — улыбнулся шаман, — ремесленники его пекли и делали инструменты, чтобы можно было хлеб растить и печь. Воины защищали их и плоды их труда. Но кроме того, существует еще великое множество дел, для которых не нужно быть крестьянином, или ремесленником, или придворным, или воином. Потому что это либо скучно, либо тяжело, либо унизительно. Такие дела и выполняли рабы. Рабов пригоняли из других королевств, когда король собирал войско и шел войной. Там это был ремесленник или крестьянин, а солдат взял его в плен, пригнал сюда — и вот он уже раб. В жизни все может измениться очень быстро.

Шаман потрепал Эменеца по затылку и продолжил.

— Король посмеялся над ними и прогнал. Но болото действительно съело всех рабов страны. И королю пришлось пойти войной на соседа. Сосед уже ждал со своим войском, ведь он знал, что король утопил своих рабов, и ему понадобятся новые. Сосед разбил наголову короля и взял его самого в плен. Он стал над ним издеваться, желая уничтожить волю и силу. Однако не преуспел.

Эменец снова перебил:

— Но почему он хотел его уничтожить? Ведь он уже победил, зачем же еще издеваться?

— Такова природа людей, мой мальчик. Если бы мы были эльфами или богами, нам наверняка не пришлось бы видеть и делать столько зла. Но мы — всего лишь люди, несовершенные. Знаете, ребята, как нас называли эльфы? В старинных книгах, дошедших от них, временами упоминаются «недоделанные». Впрочем, пусть и так, но они-то доделались окончательно… Так вот, король сумел бежать из плена и договорился с другим соседом о союзе. Они вместе снова напали на победителя, и на сей раз тому не повезло — его страна была полностью разграблена, а в рабство уведено все население, даже малые дети.

Король снова пустил рабов прокладывать путь сквозь топи. Но теперь ему навстречу двинулся его союзник, и опять впереди шли рабы.

А топь звалась Ворлемианской, — тихо, почти шепотом произнес шаман. — И не зря она так звалась, ибо властитель у нее был издревне, властитель страшный и беспощадный. Имя ему дали — Ворлем, а был он демоном, с начала времен скитавшимся под луной, но не под солнцем, и по правую руку от Безымянного стоявшим. Топи — его владения, его сейное поле, отдых и нега. И вот, великую кровавую жертву короли принесли по доброй воле, пусть даже из-за алчности, а не поклоняясь.

Так или иначе, население целой страны легло в основание построенной дороги. То были жестокие времена, друзья мои. Тогда жизнь ценилась куда меньше, чем теперь. Вот ты, Эменец, наверняка будешь драться, сражаться за свою жизнь, если на тебя нападут. А тогда были совсем другие нравы, многие могли бы безразлично отнестись даже к ядовитой змее, подползающей к ноге с целью укусить. Властители знали это и пользовались.

Но король уничтоженного народа умел сражаться, и потому, побежденный, страшно проклял победителей. И хотя он не мог увидеть результат своего проклятия, оно все же свершилось.