Сергей Девкин - Дзи. Чужая судьба.

— И вы еще смеете судить меня? — шепелявящий голос заставил Шархэ и остальных удивленно воззрится на избитого карабакуру. — Вы? Забывшие с какого конца следует держаться за меч? Захватившие власть по праву прожитых лет, а не разумения? Придумавшие великую цель, чтобы удерживать всех в повиновении, но не стремящиеся приблизить ее, когда у вас выпадет такой шанс? Великие и мудрые, затрясшиеся от страха едва кому–то из людей удалось дать вам достойный отпор? Готовые наплевать на все традиции и вековые устоит, лишь бы продемонстрировать всем свое могущество и власть? Нет, вы не будете судить меня.

— Лжец и предатель, твои слова пусты для нас, — с прежней надменностью бросил Шархэ.

— Он просто хочет, чтобы ему побыстрее срубили голову, — хмыкнул вождь, предлагавший зажарить предателя живьем.

Гупте сплюнул кровь, скопившуюся во рту, и беззубо осклабился.

— Слова карабакуру пусты для вас, в этом ты прав, старик. Вам больше по нраву сладкие речи перевертышей, играющих вами как ребенок куклами. Их чары дарят вам то, о чем вы уже забыли, а за возможность вновь удовлетворить свою плоть вы без оглядки продаете свой народ ради чужих интересов…

— Заткните этого ублюдка! — взорвался побагровевший Шархэ.

Телохранитель, поддерживавший Гупте слева, уже замахнулся свободной рукой для удара, когда командир лучников резко и точно пнул его каблуком сапога в колено. Сустав с хрустом выгнулся в обратную сторону. Прежде чем остальные успели понять, что произошло, Гупте умудрился вырваться из объятий второго стража и выхватить засапожный нож. Длинное узкое лезвие вошло воину мудрейшего снизу под подбородок, заставив телохранителя подавиться собственным хрипом.

Гупте быстро выдернул кривой меч из–за пояса убитого и перебросил его в правую руку, а левой перехватил окровавленный нож за лезвие. Полоска стали сверкнула в спертом воздухе, вонзившись в лицо третьего охранника, бросившегося от входного полога на помощь товарищам.

Четвертый телохранитель, стоявший ближе всех к тем, что держали обвиняемого, успел лишь обнажить клинок. Тот, которому еще в самом начале драки сломали колено, умер следующим. С яростью прирожденного берсеркера Гупте бросился на остальных стражников, стоявших вокруг, а его лицо исказилось от надрывного хохота. Спустя считанные мгновения все было кончено.

Прижимая руку к саднящим ребрам, поверх которых теперь добавилась еще и глубокая рубленая рана, командир лучников, пошатываясь, шагнул к столу вождей, так и продолжавших смотреть на него с немым изумлением. Оглянувшись на заваленный трупами пол, Гупте еще раз сплюнул и смахнул большим пальцем кровь, скопившуюся на бровях из–за рассечения на лбу.

— А теперь мы продолжим нашу беседу, — прошепелявил опальный вождь.

Каким образом къекецуки находили путь среди однообразных заснеженных холмов и гладких опустевших равнин, Ли не понимал, но и не думал спорить, полностью положившись на мастерство и инстинкты своих новых знакомых.

Демоны уверенно вели дзи на север, лишь слегка отклоняясь в сторону заката. Примерно зная, в каком районе он находится «тайпэн Хань» определил, что они движутся в сторону Сианя, и не вдоль привычных торговых маршрутов, протянувшихся к степной столице Империи от Шляха, а напрямую.

Дорога была не из легких и заняла почти две декады. Ли вынужден был признать, что, несмотря на всю свою выносливость, обузой в этом маленьком путешествии был именно он. Къёкецуки сами по себе двигались бы намного быстрее, им не нужны были так часто перерывы на сон и еду, да и в темноте они видели просто превосходно.

Боясь лишний раз выдать свое присутствие, Ли не разжигал на ночь костров, хотя мороз, накрывший степь с каждым днем крепчал все больше. Мертвым демонам было проще, для них холод не был помехой, а вот дзи приходилось нелегко. Единственным, что возможно сохранило ему жизнь во время нескольких ночевок, было умение къёкецуки охлаждать живую кровь и плоть. Впадая в странный транс, граничащий со сном, Ли умудрялся продержаться до утра. После второго раза, заметив усталость на лицах Ёми и Такаты, дзи постарался ограничиться в использовании возможностей своих спутниц, прибегая к этому средству лишь в самых крайних случаях. К счастью, то же самое умение демонов помогало бороться и с обморожениями, так что ни одного пальца или уха к концу пути Ли так и не потерял.

Отсутствие открытого огня также привлекало внимание к небольшому отряду со стороны диких зверей. Волки, сбившиеся на холодный период в крупные стаи, вместе со степными шакалами, следующими по пятам, представляли собой серьезную угрозу. Обычно они охотились на табуны диких лошадей, пасущихся на бескрайних угодьях западных земель, но сейчас их вполне прельщала любая добыча. От нападений хищников къёкецуки сумели отбиться несколько раз, заодно пополнив запасы своих сил, но в каждом этом случае спасение от близкого знакомства с волчьими клыками было именно удачным исходом, а не закономерностью.