Larka - Алмазный венец севера

Ах вот оно что! Что ж, альтруизм и филантропия бывшего гру-шника это как раз последнее, во что я мог бы поверить… но личная заинтересованность дело другое. К тому же оказалось, что примчавшаяся из бундеса мать журналистки всё-таки надеялась и надеется на благополучный исход — вопреки всему, как может верить только сердце матери. И тогда сокрушённый Полковник решился на отчаянную попытку.

— Вы будете вести активную роль в этом слиянии разумов, и лично вам ничего не грозит. Ну, почти ничего, — невесть зачем он пытается меня уговорить, хотя я не промолвил ещё ни слова в ответ.

Да, не произнёс, не выговорил, не проронил. Но лёгкий ещё даже не холодок, а вскипающие где-то в глубине пузырьки злого и пьянящего азарта уже безошибочно подсказывают мне, что я не откажусь ни за что. Спасти человека, тем более женщину? Ради этого рискнуть не только можно — просто нужно. Даже без разговоров.

— С супругой моей станете общаться сами. Уговаривать, гарантии, страховка, — выговариваю я и неспешно, старательно, несколько раз щёлкаю зажигалкой у сигареты, прикрытой ладонью от несуществующего ветра.

А пальчики-то подрагивают…

Сознание возвращалось медленно. Словно заблудившийся — нет, не в чёрной — в серой и какой-то мутной пелене мотылёк, оно боязливо подрагивало крылышками, приникало — с тем чтобы робко отпрянуть. И опять порхать вокруг да около. И всё же настал момент, когда робкий огонёк прильнул и озарился светом нового дня в неистовом сиянии жизни…

— Чтоб вам кисло стало — всем и каждому, — Ларка открыл глаза и решительно попытался придать себе вертикальное положение.

Это почти удалось. Именно что почти — придать да, зато вертикальное не то чтобы очень.

— Лежи-лежи, — Ольча ловко поймала пошатнувшегося парня и с немалой сноровкой уложила обратно.

И всё же, кое-что рассмотреть сквозь темнеющий взор всё же удалось. Принц с несколько угрюмым лицом сидел у маленького костерка, вернее из изображающего его духа огня, и с видом слегка пришибленным смотрел в побулькивающий котелок. Велерина поделилась хоть и оборванным но кителем с щеголяющей в весьма живописных лохмотьях Ольчей — а та на пару с домовёнкой хлопотала над раненым.

По крайней мере, контуженным…

— Вот уж не думала, что ты так к этому отнесёшься, — в глазах волшебницы что-то подозрительно блеснуло. — А ещё стойкий и надёжный, как скала…

Зато Августин сидел на ветке в непосредственной близости от грифона. И тот — о чудо! — всем телом старательно изображал испуг. вон, даже съёжиться попытался. Да уж, глубоко в летающих укоренился страх перед драконами, пусть и такими маленькими.

— Я — вспомнил — всё, — голос Ларки постепенно от слабого и задыхающегося окреп. — Велерина, седлай Игла, бери эльфа и домовёнку — и чтоб я вас больше не видел. Это приказ.

— А не пойти ли тебе… — на удивление, строптивая принцесса за годы своей маскировки весьма неплохо обогатила свой словарный запас лексиконом пьяных боцманов и нетверёзых по определению портовых грузчиков.

— Увы, май лав, нам с Ольчей предстоит отправиться куда дальше.

Только фыркнувшая на это волшебница не впечатлилась даже для виду. Зато стала приставать к Тэаренилу, Ольче и даже зачем-то домовёнке — что же это за ругательство май лав ? В конце концов ведьма не утерпела и проворчала, что точно не помнит, но это точно не ругательство. Вовсе даже наоборот. Но если одна оказавшаяся чересчур уж высокородной девица тотчас не заткнётся…

Велерина в комическом ужасе закрыла прыгающие от восторга губы ладонями и вообще, старательно принялась изображать из себя чинную и воспитанную девочку. Правда, пальцы её как-то подозрительно нежно заблудились в волосах разнежившегося от этого Ларки. Зато просто не умеющий долго пребывать в унынии принц эльфов неприлично захихикал от этого зрелища. Что ж, ему простительно — так долго пребывать в окружении святош и не повредиться маленько рассудком? И всё же, он придёт в себя. Побольше положительных эмоций, свежего воздуха на так излюбленной этими высокомерными остроухими природе.

— Как и когда? — всё же, Ольча не утерпела и задала этот вопрос, едва Ларка сумел преодолеть сопротивление девичьих рук и кое-как сесть.

Остров вместе с озером легонько раскачивались, словно корабль под названием "весь мир" попал в небольшой шторм, но в общем оказалось терпимо.

— Здешний северный полюс, и побыстрее — аппаратура уже наверняка на красной отметке.