Сергей Смирнов - Кто в замке король

— Недоноски всегда спасали, спасают и будут спасать наш род, Хрущ, — ответил я. — Напрасно ты всё время забываешь об этом. Ловушки, капканы, яды — всё это они первыми испытывают на себе, и всегда идут на смерть тоже первыми. Вот это и есть настоящее геройство.

Хрущ присел на задние лапы, от удивления широко открыв рот, в котором один резец был обломан в какой-то давней драке.

— Но я думал, что герой — это Король! — выкрикнул Огрызок, выглянув из-за спины Хруща.

— Ты, Огрызок, ничего не знаешь о королях, — сказал я.

Тут мне стало жаль Хруща. Потому, что даже его прихвостни, кроме Огрызка, внезапно отодвинулись от него, образовав вокруг него круг пустого пространства. И я сказал, глядя прямо в глаза предводителю:

— Если хочешь, Хрущ, иди в отряде отборных, самых сильных крыс. Ты ведь очень силён. Ты будешь сражаться с удесятерённой силой, зная, что позади тебя идут матери и дети.

Хрущ, наконец, захлопнул рот. И отполз в сторону. За ним последовали Свищ и Огрызок — они направлялись к отряду, которым командовал Брусяк. Ещё один прислужник Хруща, совсем молодой крысёнок, вдруг пискнул, глядя на меня:

— А что делать мне, повелитель?

— Я не повелитель, — ответил я серьёзно. — Но ты можешь сделать то же, что всегда делают герои. Первым прыгнешь через огонь.

И мы прорвались тогда. Ценой огромных потерь, но прорвались. Наша колония, уменьшившаяся почти втрое, вынуждена была найти временное пристанище в заброшенной деревне. В пустых, покинутых людьми жилищах не разжиреешь. К тому же вокруг бродило немало злобных и хитрых лис. Но зато там мы могли зализать свои раны, нарожать новых бойцов и приготовиться к новому пути.

После многих потерь и побед, после того, как сменилось несколько поколений героев, мы пришли, наконец, в большой город.

В этом городе тоже были крысиные королевства, но мы не претендовали на лучшее. Мы отвоевали худший из городских участков — в низине, вдоль маленькой речушки, делившей город на две части. Большие городские скотобойни стояли на высоком — Северном берегу, — и крысы там были отважны и кровожадны. Южный берег состоял почти сплошь из одноэтажных домишек и бараков, в которых велось нехитрое хозяйство. Южные крысы были более уступчивы и к тому же разобщены на мелкие баронства. Время от времени мы делали набеги на их баронства и собирали с них дань.

А сами мы обосновались под системой резервуаров и озёр, куда стекалась промышленная и бытовая канализация. Резервуары считались отстойниками, то есть вода в них должна была отстаиваться и очищаться, а потом сливаться. Но никто никогда не видел, чтобы воду оттуда сливали после очистки; переполнив резервуары, она стекала сама, грязная, всё в ту же речушку, в которой обитали только самые неприхотливые рыбки.

Но все эти годы — и годы странствий, и годы обустройства на новом месте — одна мысль не давала мне покоя. Как сделать так, чтобы никакие враги не смогли убивать наших малышей? Как сделать наших крысиных самок большими и неуязвимыми?

Неуязвимыми мы уже, пожалуй, стали. Отстойники, окружающая их промышленная свалка приучили нас к ядовитой и неудобоваримой еде.

Но род множился. Нужно было завоёвывать город, отвоевать жирные скотомогильники. Нужно было сделать так, чтобы никакой враг — ни двуногий, ни четвероногий, ни яды, ни ловушки не могли уничтожить род.

Пожалуй, в те времена я был едва ли не самым старым крысом в нашем сообществе. Моя шерсть поседела, а зубы иступились. И молодые бойцы уже поглядывали на меня с тайной мыслью отнять мою власть, самим стать крысиным Королем.

Но я-то знал, как становятся королями. А они — мелкие, тупые, злобные, озабоченные только тем, чтобы набить себе брюхо всякой гадостью — не знали.

Но для того, чтобы возродиться в новом, великом обличье, мне нужно было пройти новый круг. И к тому же я должен быть не один. Нас должны были родить совсем другие, большие и сильные самки.

Кошки?

О, нет. Эти прожорливые, пугливые и всегда готовые предать друг друга твари на эту роль никак не годились. К тому же не они были хозяевами города. Единственно, они могли помешать нам — так, как мешали нашей охоте, таясь в кустах на берегах зловонной реки.

Нет, не кошки…

Но то, что я задумал, требовало много времени. Крыса вынашивается и рождается быстро. И быстро гибнет. Значит, мы не могли пройти весь путь — от пелёнок до безусых юнцов, попивающих пиво в подъездах.

Мы должны были явиться сразу. Одновременно. Во многих концах города. И нас соединяли бы невидимые прочные нити — гораздо длинней и прочней наших собственных крысиных хвостов.