Виктор Безмага - Дары силы

Взрыв ухнул как-то непривычно гулко,и граната сотворила внутри башни то, что намечали ее конструкторы. Покрытая глиняной черепицей крыша вздыбилась и осела внутрь верхнего этажа башни, пороив огромное пылевое облако; башня осталась стоять монолитным строением, напоминающим средневековую крепость.

- Ну, вот и отлетался соколик, а то разбирайся, сколько вас там таких, - резюмировал произошедшее прапорщик, перекидывая автомат стволом вниз и нагибаясь к раненому.

Он поднял мальчика на руки. Арбалетный болт раздробил лопатку и, увязнув в кости, видимо, пробил легкое и повредил артерию: из раны толчками выплескивалась бурая кровь, густо заливая полотняную рубашку. Выругавшись, Федор достал из подсумка аптечку и вколол мальчику промедол, привычным движением прикалывая пустой тюбик к одежде раненного. Хоть медик из него был и никудышный, но понимал, что жить парнишке осталось без госпиталя всего ничего, - а жалко.

Девушка подошла к ним из авангарда группы, ведя за собой однорукого старика, Посмотрев на мальчику она покачала головой, а затем положила здоровую руку старика себе на макушку, и подвинув Федора в сторону, разорвала окровавленную рубаху, обнажив рану с вмятой вовнутрь кожей и торчащим из нее оперенным куском дерева. Потом она выдохнула как человек, берущийся за тяжелую физическую работу, и протянула руки к ране, остановив ладони в паре сантиметров от нее. По плечу мальчика забегали бело-голубые искры, что-то внутри его тела зашевелилось, и... арбалетная стрела вылезла из раны сама, словно кто-то аккуратно тащил ее за древко. С носа девушки упала капля пота. Плечо мальчика. продолжало дергаться, словно там внутри некое существо проводило ревизию и ремонт своего поврежденного жилища. Кровотечение прекратилось, края раны начали затягиваться и покрываться струпьями. На все это ушло едва несколько минут.

Старик резко дернул девушку назад, и она села в грязь. Федор только хлопал глазами, прибывая в состоянии ступора: вообще-то в экстрасенсов он не верил, но не верить своим глазам тоже не мог.

- Нам всем нужно выйти из болота живыми - сказал старик. - Он уже дойдет, а тут сейчас столько крови и магии, что через час здесь будет вся местная нечисть, даже в начале дня. Дойдешь?

- Да, - сказал мальчик и поднялся. Опираясь на здоровую руку, он побрел, медленно передвигая ноги в грязной воде. Теперь группу возглавлял старик, а Федор шел замыкающим.

Тащиться по бесконечному полю болот, напоминающих болота под Ленинградом, было тяжело и нудно, - благо, прапорщик был большим любителем Российских просторов и по болотам ходить умел. С болот уже испарился туман, и взору путников открылась водная гладь, покрытая зеленой ряской с выступающими кочками, поросшими острой осокой. Кое-где торчали корявые, похожие на карельские, болотные деревца или высокие, похожие на бамбук стебли тростника. Такой природный разнобой серьезно смутило Федора: несмотря на весь его опыт и подготовку, он не мог определится, в какой стране и природной зоне находится.

Его учили "определяться" в любой части страны и мира. По природным признакам, звездам или перепадам климата. В данном же случае Федор действительно попал в затруднительное положение. Практически голое зеркало воды, из которого торчали травяные кочки, сильно напоминало болота средней полосы России, но маячившие на горизонте заросли тростника, напоминали скорее бамбук, чем камыш.

Мелкие зеленые листки округлой формы, похожие на ряску и придающие воде ярко-зеленый цвет, вообще были ему не знакомы. Ноги ступали по воде, почти не завязая, не проваливаясь в топкий ил, но каждый шаг, тем не менее, давался с трудом, поскольку ступни путались в мельчайших водорослях, покрывавших почти голое дно. Никаких следов гниения и запаха болотного газа - привычной вони болот, просто не было, но над водой стелился тоненький слой испарений, напоминающий туман. Один раз, оступившись, Федор непроизвольно нюхнул этого "туманчика", в результате чего желание приседать пропало. Тем не менее, его поражала прозрачность воды, сквозь которую было прекрасно видны покрывавшие дно водоросли, но вид этот открывался только когда разрывался покров плавающей на поверхности ряски.

По-настоящему-же Федора раздражало отсутствие сапог и болотной слеги. Он попытался срезать подходящий стебель тростника, так смахивающего на бамбук, но девушка, вскрикнув, повисла на руке, не давая поднять штык-нож.