И ночной гость ушел.
Кир хотел окликнуть его, спросить, что это значит и что ему делать дальше, но язык не повиновался ему.
А когда он вернулся вместе с остатками отряда к правителю Ритану, тот действительно наградил сотника: завернул в белую кошму и выложил на солнце, которое убило старого Кира.
Ритану не понравилось то, что старик потерял слишком много людей.
На тех землях, что еще недавно были вотчиной Хаоса, в глубокой расщелине посреди кривых и выщербленных скал сидели напротив друг друга двое — человек и демон.
Мартус Рамен и Демоз.
— Я умираю? — спросил человек.
— Нет, ты даришь жизнь, — загадочно ответил его крылатый собеседник.
Они некоторое время помолчали.
Ни один из вопросов, которые задавал Мартус, не остался без ответа, но и ни слова, полезного для себя, он не вынес из этих бесед. Зачем демон ночью выкрал его, скованного, из обоза Кира Верде? Зачем приносил воду и еду? Почему не убил? А если он ему нужен — почему не вылечил?
На каждый вопрос находился ответ — загадочный и оттого бессмысленный.
— Я нужен тебе?
— Нет. — Демон не возражал против расспросов, но чувствовалось, что они ему наскучили.
Мартус улегся прямо на камнях.
Он не чувствовал холода — у него был жар, от тела несло, как от гниющей на жаре лошади, зубы во рту шатались, а ноги время от времени подергивались.
— Если я выздоровею, то смогу помочь тебе, — закинул удочку бывший распорядитель игр. — У меня есть связи, и я легко нахожу общий язык с людьми, потому что чувствую их слабости.
— Я тоже чувствую слабости людей, — растянул пасть, полную острых зубов, Демоз. — В этом мы схожи.
Сразу после этих слов Мартус Рамен почувствовал жгучую боль в животе.
Он взвыл и принялся кататься по камням.
Демоз встал, расправил крылья так, чтобы не задевать отвесных стен, и прыгнул вверх. Отталкиваясь лапами, в несколько прыжков он оказался под ярким солнечным светом, но здесь оказалось лучше, чем внизу.
Следующие несколько суток он смотрел в небо, наблюдая смену дня и ночи, и размышлял о своем долге перед Хаосом.
После смерти Бегеманта у Демоза ничего не осталось, он не мог захватить или разрушить мир, не хотел возвращаться обратно — туда, где он перестанет существовать как отдельное существо, а станет частью преисподней.
Ему нужна была цель, требовалась точка отсчета, которая позволит ему существовать дальше, не предав себя и Хаос, и в то же время не занимаясь чем-то бессмысленным.
Демоз точно знал, что он способен на многое.
В этом мире реализовать себя он в одиночку не мог, и помочь ему не мог никто. Точнее, почти никто, и он смог вычислить, высчитать, поймать ощущение того человека, что способен дать ему точку отсчета.
День за днем он смотрел в солнце — лик Светлого Владыки, как говорили люди, но на самом деле всего лишь ослепительно яркое пятно, которое когда-то было всего лишь богом. Слушал ветер, носящий пыль, обрывки чужих чувств и желаний, скреб когтистой лапой по камню, гадая по получающимся линиям и узнавая из них о судьбах других демонов.
Он ждал.
И однажды — прошло дней пять, если не шесть — из расщелины выползла миниатюрная женщина, сероглазая и пепельноволосая. Ростом она оказалась едва ли с семилетнюю девочку, но пропорции были как у восемнадцатилетней женщины.
— Ты дал Рамену шанс дожить до моего рождения, — заметила она.
— Да, — кивнул Демоз.
— Ты украл его, затем кормил, а потом ждал меня.
— Да.
— Я, ведьма Лиерра, говорю: ты спас мне жизнь, и я должна тебе. Но из-за тебя не голод и болезнь, а я, своим возрождением, убила любимого человека. И за это ты должен мне.
— Я согласен, — не стал торговаться демон.
— Подставляй спину, — потребовала женщина, похожая на ребенка. — Мы летим в края, где природа более благосклонна, а жизнь менее справедлива — туда, где есть люди.
Демоз нагнулся, неуклюже распластав крылья.
Он никогда не возил на себе никого, но это совершенно не смущало и не злило его. Лиерра была его единственным шансом на настоящее будущее, и он собирался им воспользоваться.
Когда они взлетели, ведьма даже не оглянулась.
Прочитав священные тексты, написанные людьми, эльфами и кем-то еще, кто не оставил после себя подписи, она смогла сложить крупицы истины с тем, что знала раньше, и очень многое поняла.
Теперь она знала, как должен быть устроен этот мир.
Она почувствовала тайные механизмы, которыми неосознанно пользовалась, занимаясь магией.
Читать дальше