Эльдар Сафин: Кровавые сны владык

Лиерра покинула Жако сорок девять лет назад. Тогда это был веселый город, полный людей, которые с серьезными лицами шутили друг над другом и мало чего стыдились. В отличие от деревенских молодок, горожанки знали, что надо сделать, чтобы не понести от первого попавшегося красавчика, и основными клиентками ведьмы были приезжие, которых в столице огромного государства всегда было полно.

Тянулись веселые и радостные дни, закончившиеся не очень-то смешно, когда палач подвесил Лиерру на крюк и принялся снимать с нее кожу пядь за пядью. В пределах Империи запрещено вычищать чрево понесшим девушкам, и в этом сходились все — и священники Светлого Владыки, и жрецы Дегеррая, и законы.

Бедняга палач!

Он думал, что имеет дело с обычной повитухой, знакомой лишь с низким ремеслом ведовства, а напоролся на мастера черных ритуалов.

Через шесть недель после того, как тело Лиерры закопали на кладбище для бродяг, палач уже был сильно болен, так, что не мог встать с постели, а смрад от его гниющего тела заставил близких бежать прочь. Палача смотрели и врачи, и маги из тех, чьи услуги стоили не слишком дорого, но понять, что с ним, никто не мог.

А еще через несколько дней чрево его разверзлось, и оттуда выползла маленькая, высотой в два пальца, но фигурой и чертами лица в точности повторяющая себя ведьма Лиерра.

Палач видел и чувствовал достаточно для того, чтобы понять, что она делает. Казненная женщина пожирала его плоть, на глазах становясь все больше и больше.

Когда ведьма вышла из дома палача, она была похожа на семилетнюю девочку.

Прошло совсем немного времени, прежде чем она стала такой же, как прежде.

Вот только пытки и смерть, а затем страшное второе рождение изменили ее душу. Из разбитной и общительной женщины она стала страшной и мрачной ведьмой, которая ненавидит людей.

Через много лет после тех событий Дайрут со своими Рыжими Псами вернули ей интерес к людям.

Она улыбалась детским играм гонцов, помогала, как могла, жила вместе с ними при тумене Вадыя. И постепенно начинала понимать, что Орда — это зло. Все, чем живут окружающие ее люди, служит целям, поставленным кем-то повыше даже хана, кем-то, кто не любит никого, кто хочет разрушить все вокруг.

Сами кочевники и варвары не были слишком злыми или бесчестными; они оставались простыми людьми. Но ведьма знала, что самые отвратительные и гнусные вещи творят не монстры или злодеи, а именно такие вот обычные ее сородичи.

Она провела ритуал, который подарит Дайруту одну жизнь — это была благодарность человеку, рядом с которым она больше не хотела находиться.

Он спас ее, а она заранее спасла его. Они квиты.

Смерть Вадыя была написана на его челе крупными знаками — и даже шаман темника, если бы не был так пьян и так глуп, мог бы рассмотреть ее.

Лиерра видела и то, кто убьет его.

Она ушла из ставки темника за день до смерти Вадыя и направилась в Жако.

Там она собиралась поискать, как можно бороться с Ордой, с Разужей, с его темниками.

Ведьма Лиерра помнила, как она любила этот веселый и красивый мир, и отдавать его глупым кочевникам она не собиралась. Среди них было немало таких, что нравились ей, но всех вела страшная и злая сила, с которой невозможно справиться, находясь в Орде, под ее жутким влиянием.

А еще ее пугала алая звезда на небе, ставшая больше всех остальных.

О чем-то подобном рассказывали в Сиреневой Башне, но это было очень давно, да и астрологией она интересовалась слишком мало, чтобы запоминать второстепенные вещи, не имевшие отношения к экзамену.

И сейчас об этом жалела.

В громадном белом шатре, среди пропитанных потом и кровью подушек и шкур, над лежащим без сознания на грани жизни и смерти ханом Дайрутом стояли трое парней и молодая девушка, почти ребенок.

То один, то другой открывал рот, и голоса их звучали злобно и резко.

Понятное дело, что ни Ритану, ни Коренмаю, ни Имуру не понравилось, что наглая девчонка надела наручи. То, что бывшая королева Дораса при этом не обезумела, скорее напугало их, чем обрадовало.

А вдобавок выяснилось, что она с грехом пополам понимает язык кочевников и даже может на нем говорить, хотя и с жутким акцентом. И это оказалось еще более подозрительным — получалось, что сопливая девчонка все время их обманывала.

Услышав требование немедленно снять проклятые амулеты с рук, Айра отказалась, а после того, как соратники Дайрута вдосталь накричались, бывшая королева Дораса сказала: