Феликс Эльдемуров - Тропа Исполинов

- Держать ряды, держать ряды!

Следующий залп будет на опережение, на полпути до келлангийских батарей...

- Медленнее! - подняв вверх правую руку, приказал он и шеренги замедлили ход. И тотчас же волна огня и пыли ударила в лицо, поднялась там, близко спереди, где рукой было подать до наспех сооруженных келлангийцами укреплений.

Третий залп будет как раз в середину строя. Двигаться вперед - кони переломают ноги в воронках от снарядов...

- Стой! - скомандовал он и, раскидывая руки:

- В стороны! Быстро!

Медленно, медленно! - как показалось ему в эту минуту, но на самом деле всё быстрее и быстрее, две группы всадников помчались в разные стороны. Одну из них возглавил он, другую знаменосец. Бешеным галопом, в немыслимом танце скачки замелькали ноги коней и, одновременно - быстрее и быстрее вращали колесики прицельных устройств келлангийские артиллеристы.

- Картечью... Огонь! - приказал молодцеватый лейтенант.

Решетящий огненный шквал обрушился туда, где только что промчались чаттарские всадники, за ним ещё и ещё один...

И вдруг, из пыли, дыма и пламени с двух сторон на батарею, как с неба, обрушились конные драгуны, и их клинки поднялись и опустились, поднялись и опустились! поднялись и опустились!! в лучах проглянувшего солнца, и кровь и мозги артиллеристов зашипели на раскалённых стволах орудий...

- Даннхар! Даннхар!! Даннхарр!!! - ревели из-под решётчатых забрал пять сотен глоток.

...И вкривь,

И вкось,

И в кровь,

И в кость...

Покончив с батареями, чаттарцы, рассыпавшись лавиной, понеслись к стенам города. Вылетевший из-за стен отряд непроспавшихся наездников был изрублен вчистую. Охрипший от крика, выпучивая налитые кровью глаза, Гриос, с несусветной чаттарской и тагркосской руганью перестраивал всадников строем в клин.

Раскидывая комья почвы, поднимая ветер, от которого пригибались кусты прошлогодней полыни, забрызганная грязью и кровью тяжёлая чаттарская кавалерия ворвалась на улицы Коугчара.

В это время на другом фланге кипела схватка.

2

Согласно донесениям разведки, основные силы келлангийцев должны были быть сосредоточены в центре, однако в эту ночь в неприятельском лагере тоже дремали не все, и догадались передвинуть часть своих полков. Гренадеры забросали гранатами первые колонны тагркоссцев и перешли в контратаку.

Прицельными залпами келлангийской артиллерии были уничтожены две тагркосские батареи, разрывом одного из снарядов смертельно ранило Теверса... Затем в чистом поле сошлись стена на стену, штык на штык, рубились лопатками и тесаками, и в какой-то миг Даурадесу, наблюдавшему за ходом боя, показалось, что его пехота дрогнула и вот-вот повернется вспять, побежит, и бесстрашная горстка чаттарцев, за передвижением которой он пытался следить в подзорную трубу, останется без поддержки.

Не размышляя ни о чём более, он ударил шпорами коня и, не оглядываясь, следует ли за ним хотя бы кто-нибудь, поскакал туда, где и действительно начинали поворачивать вспять тагрские пехотинцы. Не доскакав, спрыгнул наземь, отбросил поводья, потянул из ножен "бодариск". Сердце билось больно.

- Вперёд, свободные тагры!

На его крик отозвались многие. Впереди, где кипела резня, всё было пестро от чёрных, зеленых, коричневых и синих, забрызганных кровью мундиров.

- Даннхар, свободные тагры! Карраданнхар!

Однако, ступив шаг или два, генерал почувствовал, как в груди что-то как будто оборвалось... Качнулась земля под ногами. Даурадес пошатнулся, схватился за грудь... опустился на колени...

Пуля - не пуля...

В рядах подбегавших бойцов его жест истолковали иначе:

- Даурадес убит!

Эта страшная весть, которая в иной обстановке могла бы заставить потерять боевой пыл иную армию, совсем иначе подействовала на тагркоссцев. Заскрипев зубами, напарываясь на штыки, перед смертью обхватывая руками стволы ружей противника, зная, что идущий следом добьёт врага, спотыкаясь, напирали шаг за шагом, лезли по телам упавших, били наотмашь, вгрызались зубами в глотки... И келлангийцы не выдержали - подались.

Усиливая натиск, тагркоссцы на плечах бегущих повалили через укрепления. Временами колонны, усиленные подоспевшими частями, шли настолько плотно, что убитые и раненые не могли упасть и двигались в одном строю с живыми...

- Инта каммарас! Ну как можно главнокомандующему так, сразу, очертя голову, бросаться в бой?

Холод, холод обжигал грудь и горло...

Даурадес открыл глаза. Перед ним, с флягой водки стоял на коленях старый служака, генерал Макгребен. Ординарец держал в поводу коней.