Феликс Эльдемуров - Тропа Исполинов

- Это как же? - спрашивали в толпе. - Мы - молчи, они - кричи? За кого, за нас? Неужто мы сами не сможем сказать за себя слово?

- Келлангийцы угнали в Бэрланд оба моих бота, - угрюмо повествовал какой-то бедолага. - Скоро путина, на чём мы пойдем к берегам Анзуресса? Кто мне их вернёт, эта самая Новая Церковь?

- А всё-таки, что-то в этом такое есть, - сомневался другой. - Не будут люди просто так вывешивать бумаги на столбах...

- Поберегись! - раздался зычный голос. Из боковой улицы, в цокоте подков появился вначале отряд драгун в парадной форме, в сверкающих шлемах с "волчьими хвостами", все на гнедых с чёрными гривами, до блеска вычищенных, свежих конях.

Следом появился сам Даурадес. Иронично усмехаясь, оглядел толпу, которая под одним его взглядом дрогнула и начала понемногу рассеиваться. Повернув коня, в сопровождении Донанта и Гриоса, подъехал к столбу.

Пробежал глазами написанное.

- Ещё неизвестно, кто из нас предатель, - скривился Донант. - Содрать?

- Да, пожалуй, - задумчиво произнес генерал. - Я попрошу... вас, Гриос, снять эту бумагу и... пожалуй, перевесить ее пониже. Будьте добры... Людям не видно, что в ней написано!

Гриос осторожно отделил трепыхавшийся под ветром клочок бумаги от столба и, спустившись на землю, аккуратно подвязал его так, чтобы каждый, независимо от роста, сумел без труда разобрать каждую букву.

- Теперь - читайте! - приказал Даурадес. - Читайте! вслух!! Читайте же!

Сразу несколько торопливых голосов, перебивая друг друга, вновь огласили содержание бумаги.

- Прочли? Замеча-ательно! - констатировал он. - Смотрите же! смотрите во все глаза! до какой мерзости способны доходить враги! Не в силах разбить наше войско в честном бою, они жалят исподтишка, рассчитывая, что и среди вас найдётся десяток-другой дураков, согласных пролить свою и чужую кровь якобы за высокие идеалы, а на деле - за бездарных генералов и бездарных политиков, что спят и видят, как бы вновь усесться на шею собственному народу... О чем они толкуют?! - рявкнул он.

Собравшиеся молчали...

- Я что, покусился на ваши вольности и свободы?! Кто из вас скажет, на что именно я покусился?!

- Впрочем... - в полнейшей тишине продолжал Даурадес. - Да, пожалуй, "покусился"!

- Но только на одну, противную самому естеству человека свободу - безнаказанно унижать, грабить, насиловать и убивать другого человека! Ибо это - свобода зверя, а не разумного существа. Подлинная Свобода в мире людей может быть лишь одна! Да, мы её лишены - пока!.. Потому что не может быть свободен народ, который лишает свободы иные народы. Не может, не кривя при этом сердцем, говорить о какой бы то ни было свободе человек, если он строит свое счастье, богатство и власть на смертях детей и плаче вдов и сирот, к какому бы народу и к какой бы вере они ни принадлежали!

- Что, они наперебой толкуют о конце света? - продолжал он, чувствуя, как собравшиеся ловят каждое слово. - А-ах, как им хочется, чтобы он поскорее настал! Ах, как этим стервятникам хотелось бы устроить его самим - так, как они себе его воображают, чтобы вдоволь наклеваться нашей падали!..

- Да, да, будет конец, но не свету, а тьме! - прибавил он после паузы. - Они кричат, они вопят, они ревут, они захлебываются от собственного воя, предчувствуя, что скоро, очень скоро пред ними предстанет тот, кто принесет не меч, но мир! Они призывают к миру, но надевают латы. Они опоясываются мечами, но плохие солдаты получатся из них - ибо... на самом деле нет солдата, что не мечтал бы о мире! И потому, когда придут на них солдаты настоящие - не будет пощады тем, кто вопия о мире, таил меч под одеждами своими! И не будет пощады тем, кто, вопия о Храме, предавал Храм в душе своей. Ибо каждый человек прозревает и становится верен Истинному Богу лишь тогда, когда начинает понимать, что сам он и есть Храм, в котором распят Бог, мучения которого не перестают от Великого дня и по сей день. И кровь из ребра прободённого стекает в чашу Бытия, и скоро переполнится эта чаша, ибо терпение Высшее огромно, но также не бесконечно... О какой "резне в Маллен-Гроске" можно говорить, когда улицы, политые кровью в Коугчаре и здесь, в Урсе, до сих пор не оплаканы и не очищены духом Церкви? Священники старой веры!

- Вы молчите, как воды в рот набрали, предоставляя мне, простому солдату, исполнять ваши обязанности! Зато переодетые в ваши одеяния мародёры чинят произвол под видом новой веры. Не может быть веры ни старой, ни новой! Истинная вера - одна, и - либо она живёт в человеке и делает его человеком, либо её - просто нет!.. А если её нет... тогда, о чём же мы с вами толкуем, о братья и сестры?..