Антон Демченко - Человек для особых поручений

Пока ждали Ладу, я успел объяснить Лейфу изменившуюся диспозицию, на что он отреагировал довольно ровно. А вот когда я предложил ему пойти ко мне в новики, по традициям ушкуйников, парень чуть ли не в пляс пустился. Все-таки прав был Грац… Ну и замечательно. Лейф — парень способный, не вечно же ему у плиты торчать.

Кое-как утихомирив своего подчиненного, я наконец вспомнил о саквояже Ловчина. Все документы, которые он пытался с собой увезти, я передал в дело, так что на вид сумка была почти пуста, если не считать небольшого, явно выполненного на заказ, мелкокалиберного барабанника Янса-Лефоше. Я бы и сам был в этом уверен, если бы не нашел в саквояже второго дна, когда осматривал добычу еще там, на тракте. И вот о нем-то я никому ничего не сообщил, так что, когда я заполнял у секретаря документы на трофеи, в них был указан барабанник, сумка и только. Ну а теперь пришла пора подсчитать истинную стоимость добычи. Стыдно? Мне? А когда этот придурок на меня татей натравливал да сам на мой дом напал, в результате чего теперь придется менять половину стенных панелей в холле и коридоре, ему стыдно не было? То-то. И вообще, недаром же в местном законодательстве имеются статьи о трофеях… Вот как раз мой случай. А что в список не внес… уж извините, но и на «том свете» я не встречал идиотов, которые бы декларировали свои сбережения «на черный день». А у меня с этой свистопляской и неопределенностью шансов дожить до такого дня, кажется, поболе, чем у какого-нибудь офис-менеджера… Так, совесть заткнул, можно приступать к подсчетам…

А неплохо Бус наработал! Аж восемьдесят тысяч ассигнациями… и конверт с ключом от личного ящика в Архангельском банке. Неплохо. Совсем неплохо. И я, кажется, даже знаю, как их с толком потратить. Не все, конечно, но половину точно.

Из-за затянувшихся, по вине моей пассии, сборов, мне пришлось оставить Лейфа и Ладу у портного, предварительно переговорив с ним об отправке счета ко мне домой. Предупреждать старого грека о том, чтобы не слушал возможные отговорки клиентов, я не стал. Ушлый портной в таких советах не нуждается, в этом я уже успел убедиться, когда заказывал костюмы для себя… И честно говоря, пока не пожалел о том ни единого раза. Так что и в этот раз я полностью положился на его глаз и чувство стиля.

Управляющий встретил меня в богато отделанном холле ресторана Ладынина, с неожиданно радостной, совсем не формальной улыбкой. Однако. И куда только подевалась присущая всему племени так называемых мэтров чопорность?

— Господин Старицкий, прошу, вас уже ждут. — Управляющий указал рукой на широкую лестницу и первым двинулся по ней наверх.

Нет, я, конечно, предполагал, что глава Особой канцелярии пригласил меня не только ради хорошей компании за ужином и беседы о способах засолки цветов сакуры, но такого я от него не ожидал. В кабинете, оформленном в строгом классическом стиле, за огромным круглым столом расположились четыре человека. Собственно, сам Телепнев, княжич Туровской, незнакомый мне подтянутый моложавый военный с щеточкой ухоженных усов на вытянутом лице, эдакая белокурая бестия в генеральском мундире, и еще один господин, имени которого я не знал, но вот его высоколобое, гладко выбритое лицо и чуть прищуренный взгляд отчего-то показались мне смутно знакомыми. Этот последний, единственный в компании, был одет в цивильное платье, тогда как даже князь Телепнев красовался в жестком от обилия золотого шитья мундире, чего за ним прежде не водилось; он и на доклад государю обычно ездил в цивильном, хоть и донельзя официальном черном костюме. Про обилие наград, всевозможных лент и орденских знаков на четверке можно и вовсе промолчать, тем более что, несмотря на определенный интерес с моей стороны, разбирался я в этих регалиях пока довольно поверхностно…

Стоило двери за спиной закрыться, как у меня тут же заложило уши. Ничего себе глушилка!

— Позвольте вам представить, господа, заштатного сотрудника моего ведомства, Старицкого Виталия Родионовича, — встав с кресла, проговорил князь, одновременно приглашая меня жестом к столу. — Виталий Родионович, прошу, знакомьтесь. Генерал Бйорн Орварович Гдовицкой и секретарь Государева кабинета, тайный советник Эдмунд Станиславич Рейн-Виленский, ну а с Бернгардтом Брячеславичем вы уже знакомы, не так ли?

Раскланявшись с поднявшимися со своих кресел сановниками, мы одновременно сели за стол. И слово снова взял Телепнев.

— Виталий Родионович, я прошу прощения, что не смог предупредить вас заранее о столь представительном собрании. До визита к государю я и сам не мог предполагать такого поворота дел. А по моему возвращении в присутствие выяснилось, что из дома вы уже уехали… и я вновь не смог вас упредить.